19.03.2019 | Общество
Руководитель Одесского ТЮЗа Оксана Бурлай-Питерова: «Я – фанат театра»
В продолжение цикла «Пять женщин без грима в свете рампы» – интервью с директором Одесского театра юного зрителя им. Ю. Олеши Оксаной Бурлай-Питеровой.
«Я не знаю, мужская или женская профессия – директор театра. Когда подавала документы на конкурс, уже почти все одесские театры возглавляли женщины. Я поняла, что теперь это стало женской профессией. Как и режиссер. Раньше ведь считалось, что это тоже мужская профессия.
Руководителю – не важно, режиссеру или директору – необходимы аналитический трезвый ум, бойцовские качества, воля. Мне еще мой мастер Леонид Хейфец говорил: воля для режиссера – это самое главное. Мне кажется, у меня есть что-то такое в характере. Почему женщинам отказывают в этих качествах?»…
Чуть менее двух лет назад Одесский ТЮЗ возглавила актриса этого же театра Оксана Бурлай-Питерова. Казалось бы, прошло совсем немного времени, а ТЮЗ уже стал «возмутителем спокойствия» в культурной жизни города.
Это единственный в Украине театр, который в прошлом году проводил открытые читки пьес современных украинских авторов. Здесь прошло несколько премьер интереснейших спектаклей для детей и взрослых. Осенью 2018 года состоялась лаборатория молодых режиссеров, в результате которой при поддержке Украинского фонда культуры в театре поставили замечательный спектакль . ТЮЗ стал инициатором и организатором празднования в городе … И это далеко не полный перечень того, что за это время произошло в театре…
Оксана Бурлай еще в седьмом классе решила, что будет актрисой. И учиться хотела обязательно в Москве. Но из театральных училищ тогдашней столицы, в которые она писала, приходили ответы: принимаем после 10-го класса. А училась девочка в восьмилетней школе. И нужно было срочно определяться, что делать дальше. Поэтому решила поступать в Днепропетровское театрально-художественное училище.
Родители же видели дочь-отличницу учителем или математиком. И поставили условие: сначала поступить в Белгород-Днестровское педагогическое училище, чтоб если не получится с театральным, было куда вернуться. И в одно, и в другое училище Оксана поступила с легкостью. И уехала учиться в Днепропетровск.
В 1991-м году окончила училище и получила распределение в Сумской театр им. Щепкина. Несмотря на то, что в этом театре за год молодая актриса сыграла восемь ролей, перед ней открывались хорошие перспективы, через год потянуло в Одессу.
– Я считала Одессу третьей столицей – после Москвы и Киева. И главный режиссер ТЮЗа Владимир Наумцев взял меня в театр. Я об этом не жалела ни минуты. Здесь я попала в нормальную среду для развития. Я люблю учиться, узнавать что-то новое, люблю какие-то лаборатории, курсы. Такой вечный студент Петя Трофимов. Кроме того, Владимир Михайлович – великолепный педагог. Вот и задержалась в ТЮЗе на 25 лет.
Много ролей здесь переиграла. Однажды, после пяти лет службы, попросила, чтобы дали сыграть животного. Мне дали роль лисички в спектакле Валерия Левченко «Эх, я как» («Игра в жмурки»)... Сто раз пыталась уйти, искала что-то новое. В основном, хотела уехать в Москву. Много раз пыталась поступить там учиться...
В 28 лет Оксана Бурлай поступила во ВГИК на курс Анатолия Ромашина (экзамены принимал Алексей Баталов). Вспоминает слова Ромашина: «Мне нужен взрослый человек на курсе, чтобы был ассистентом». Но тем же летом мастер погиб, и с учебой во ВГИКе пришлось распроститься. А время шло. Учиться актерскому мастерству ее уже не брали по возрасту. И тогда Оксана поступила в Щукинское училище на заочное режиссерское отделение к Леониду Хейфецу. За дипломный спектакль мастер поставил ей «отлично» и сказал: «Честно говоря, не верил, что ты станешь режиссером».
– Я всегда «вгрызаюсь», если что-то не получается. И в Щукинском так: у всех по три этюда, у меня – 11… Хейфец мне говорил: «Надо снять шкуру актрисы и надеть шкуру режиссера».
В основном она работала как актриса. Хотя не отказывалась ни от какой работы: вела театральные кружки, студии, ставила концерты, поставила еще два спектакля в ТЮЗе.
В 2008 году ей предложили поступить в Одесский региональный институт государственного управления при Президенте Украины – на отделение культуры. Кто-то пошутил: «Может, еще директором станешь». Ответила: «Зачем мне этот груз?».
– Почему же вы все-таки решили возглавить театр?
– Когда в 2016-м году объявили конкурс на должность директора ТЮЗа, и тогдашний директор Евгений Бубер заявил, что участвовать в нем не будет, подумала: почему бы не попробовать? У меня есть силы, есть желание. Нет опыта управленца, возможно, но есть опыт руководства студиями, организации различных мероприятий. А самым страшным для меня как для актрисы была мысль, что сейчас кто-то придет со стороны, не зная нас, не зная театра, его специфики, и начнет новая метла по-новому мести. А если еще это будет человек не творческий…
Сейчас директор и художественный руководитель театра – одна должность. Поэтому, мне кажется, это должен быть творческий человек. Если директор театра не разбирается в каких-то финансовых или юридических вопросах – возьмет себе хорошего зама, юриста, бухгалтера. Хотя экономику театра везде проходили, во всех институтах. Но этот человек должен знать театр. Понимать его, чувствовать, делать ставку на хорошие постановки, а не уйти в коммерцию, не ставить ширпотреб. У нашего театра ведь направленность своеобразная, не все себе позволишь. В общем, судьба не дает распрощаться с ТЮЗом.
– Когда вы стали директором, пришлось столкнуться с какими-то неожиданными трудностями?
– Я работаю 25 лет в этом театре, но никогда не обращала внимания, настолько запущено здание, не представляла, что так трудно будет приводить его в порядок. То, что эту махину тяжело сдвинуть с места, и то, что это очень большая работа, я не знала.
Когда стоишь на сцене и смотришь в зрительный зал, он выглядит вполне прилично. Актер пришел – ушел, ну, гримерку видит, понимает, что фасад нуждается в ремонте… У нас в зале много лет не было света. Когда я стала директором, мы починили освещение. Я зашла в зал и увидела кресла… Это же ужас! Сейчас мы их меняем, поменяли напольное покрытие, отремонтировали пол в зале.
– Между актрисой Оксаной Бурлай-Питеровой и директором Оксаной Бурлай бывают противоречия?
– Бывают, конечно. Сейчас я мало играю. Мне хочется быть занятой в каждой постановке в нашем театре. Но я не могу себе этого позволить. Во-первых, не хочется злоупотреблять служебным положением, а во-вторых, просто нет на это времени.
Тяжело поступаться творчеством ради бумажной канцелярской работы. Эти бумажки меня так закрутили! А я дотошная, мне нужно во все вникнуть, если надо будет – всю ночь просижу над документами, буду искать законы, нормативные акты. Мне очень не хватает творчества. Поэтому я так была рада, когда у нас появились читки. Там мало репетиций, и меня занимали режиссеры. И я получала колоссальное удовольствие.
Я не бросаю актерство и не хочу бросать. Я играю все свои старые спектакли. Ведь сегодня ты директор – а завтра контракт не продлят. Поэтому профессию терять нельзя.
Но зато как директор и худрук никогда не вступаю в конфликт с собой. Я считаю, что в этом – в совмещении двух должностей – есть свои плюсы. Потому что в этом случае директор никогда не поссорится с художественным руководителем. Я взвешу все, сколько на что можно потратить, какую постановку можно сделать в данный момент и какая нужнее. И, даже если это дорогая постановка, могу как-то распределить ресурсы и время и организовать все. Я помню, какие у нас были конфликты между директором и главным режиссером из-за этого. И это не только в нашем театре. Так было всегда и везде.
– Что для вас театр?
– Это моя жизнь, это моя профессия, мое хобби. Очень много места занимает в моей жизни. Чем больше ты познаешь театр, тем больше ты понимаешь, что ничего не знаешь о нем, и хочешь это наверстать. А сколько ролей хочется переиграть! Я фанат театра. Я бы репетировала сутками.
Мы здесь проводим большую часть нашей жизни. Здесь должно быть комфортно, должно быть созидание. Должен быть эксперимент.
– Бывают в вашей работе ситуации, с которыми директор-женщина справляется лучше, чем директор-мужчина?
– Бывают. Мужчины более прямолинейные. У женщин больше инструментов воздействия на людей. Они знают, когда быть сильными, когда – слабыми. У нас лучше развита интуиция. Помогают в общении с людьми обаяние, женская мудрость. Конечно, не всегда получается решить вопрос миром, иногда идем напролом.
– Как часто в театре должны быть премьеры, чтобы привлекать зрителя?
– Тут не угадаешь. Репертуар постоянно должен обновляться. Я знаю театры, где спектакли не живут больше пяти лет. Такая позиция. Хотя у нас другая ситуация: за пять лет вырастают новые дети, которым тоже интересен будет этот спектакль. Мы, как бюджетная организация с небольшими деньгами, не имеем возможности часто менять репертуар. Мы сейчас поставили спектакль, мы должны его отработать.
Должен ли театр идти в ногу со временем? Да! Должны ли постановки быть актуальными, учитывать вкусы и интересы современных детей? Конечно. И проблемы у нынешних уже другие, не те, что 15 лет назад. Но есть классика, есть вечные темы. Почему бы эти спектакли не играть дольше?
Нас сейчас больше интересуют подростки. Потому что малыши всегда придут в театр с родителями или классом. Нам нужно привлечь зрителей 12 – 17-ти лет. Но как же они будут ходить в наш театр, если некоторые вообще не знают, что мы есть и где мы находимся. Поэтому мы сейчас много времени уделяем тому, что рекламируем себя.
– Но ведь в вашем театре есть и спектакли для взрослых. Можно ли на них зарабатывать на постановку детских спектаклей?
– Наверное, можно, смотря какими. Есть спектакли для ума, для сердца, а есть для заработка. Не хочется на такие размениваться. У нас всегда были спектакли для взрослых, основанные на хорошей драматургии, классической и современной. Наумцев и другие режиссеры ставили «Лес» и «Грозу» Островского, «Женитьбу» Гоголя, «Дядюшкин сон» по Достоевскому, «Божьи коровки возвращаются на землю» Василия Сигарева, Петрушевскую – «Чинзано» и «Лестничная клетка».
Мы, актеры, всегда ждали эти вечерние спектакли. И есть зрители, которые хотят их смотреть. Вот сейчас у нас идет спектакль «Удивительный случай» по Хармсу. Спектакль непростой, не для всех. Но есть категория зрителей, которым он интересен, и мы не имеем права его снимать.
Скорее, детскими спектаклями можно заработать на вечерние.
– Как можно детскими заработать? Билеты в детский театр не могут быть дорогими по определению.
– Детей у нас больше и детских спектаклей тоже! Мы же как-то зарабатываем. Даем спектакли для школ, детских садов, «целевики» и так далее.
– Что вам как актрисе и директору театра интереснее – детские спектакли-сказки или постановки для взрослого зрителя?
– Для меня всегда было одно отношение – что сказки, что вечерние спектакли. Потому что меня научили: сказки – это очень сложный жанр. Если ты научишься ставить или играть сказку по-настоящему, значит, ты уже что-то можешь. В сказках фантазия, воображение, сложные образы. Там на «я в предлагаемых обстоятельствах» не выедешь.
Наш театр научился играть сказки хорошо. Это наш профиль. Мы никогда не относились к таким спектаклям как к придатку. Поэтому я говорю: сказки нужно смотреть в детском театре. Потому что мы их ставим по-другому, не так как в других драматических театрах, мы их играем по-взрослому. Мы дорожим этими спектаклями. У нас был спектакль «Прозрачный Джакомо», который шел 23 года…
Как-то пришел режиссер, который хотел поставить вечерний спектакль. Я предложила: поставьте одну сказку, и я вам разрешу делать вечерний спектакль. Он походил, подумал и сказал: нет, я не хочу заниматься рутиной. Не каждый режиссер умеет ставить сказки. Поэтому мы приглашаем режиссеров кукольных театров – мне нравится, как они мыслят, как умеют придумывать. Сказка без волшебства, без придумки – ничто.
– Как вы оцениваете современного зрителя?
– Дети стали думать, тише сидеть на спектаклях. Хотят что-то понять, принять или нет. Это пытливый ищущий зритель. Сейчас много всего, нам приходится конкурировать и с кино, и с интернетом. Взрослый зритель стал более требовательным. Сейчас вечернего зрителя удивить, зацепить чем-то очень сложно.
– Определите одной фразой свою работу.
– Я директор – художественный руководитель самого настоящего, живого и вечно юного театра!
Справка. Одесский театр юного зрителя был открыт 10 мая 1930 года (тогда он назывался Одесским театром для детей). Его основу составили выпускники Одесского театрального училища.
В разные годы в театре работали такие корифеи сцены, как народный артисты Украины Юлий Божек и Генрих Осташевский, заслуженная артистка Украины Галина Осташевская и др.
Главными режиссерами в разные годы были выдающиеся мастера, в том числе Николай Тараненко и Владимир Туманов. С 1986 года и до последних дней жизни главным режиссером ТЮЗа был известный мастер театра и кино, заслуженный артист Украины Владимир Наумцев. В неизменном творческом тандеме с ним работал нынешний главный сценограф театра — заслуженный художник Украины Николай Вылкун.
Одесский ТЮЗ вошел в число соучредителей Ассоциации детских театров Украины и в ее составе успешно интегрируется в состав Европейской ассоциации детских театров (штаб-квартира – г. Загреб, Хорватия).
Своими зрителями в ТЮЗе видят представителей всех возрастных категорий. Поэтому развивают концепцию семейного театра, ставя спектакли и для детей, и для взрослых.
В 2016 году театру знаменитого одесского писателя Юрия Олеши.
Беседовала Инна Кац.
Читайте также:
19.03.2019 | Общество
