20.03.2018 | Общество

Три месяца скандала: Одесский художественный музей как место политических баталий

Три месяца в Одессе кипели страсти и бушевал скандал, выплеснувшийся за пределы города: копья ломали вокруг должности директора Художественного музея.

Черту подвел глава Одесской облгосадминистрации Максим Степанов, назначивший руководителем известного украинского художника Александра Ройтбурда. Об этом, как и о том, что пятилетний контракт с новым директором уже подписан, было заявлено 19 марта – при большом стечении депутатов облсовета и общественности.

Сообщение об этом оказалось в числе топ-новостей не только городского масштаба. И не мудрено: в последнее время ни один «земельный» или судебный вопрос, ни одна схема отмывания денег не вызывали столько эмоций, сколько простой, казалось бы, вопрос назначения директора провинциального музея.

На эту должность претендовали нынешний директор ОХМ Виталий Абрамов и известный одесский художник Александр Ройтбурд.

В активе у первого были без малого полвека, отданные музею (должность директора он занимал последние пять лет), у второго – имя в художественных и деловых кругах и весьма интересная программа по развитию, а по сути – сохранению музея.

Дело в том, что состояние как здания, так и картин вызывает серьезные опасения. Музей находится в памятнике архитектуры начала XIX века, так называемом Дворце Потоцких. Без надлежащего внимания, в первую очередь – финансового, со стороны властей он медленно, но уверенно разрушается. Как результат – два месяца назад в одном из выставочных залов протек потолок. Под угрозой уничтожения оказался не только драгоценный паркет, но и выставленные в этом зале картины.

Что же касается самих экспонатов, то грязь, покрывающая их плотным слоем, и кракелюр (трещины красочного слоя или лака на художественных произведениях) – наименьшая из бед. На многих картинах краска осыпается, открывая холст…

Программа А. Ройтбурда содержит некоторые пункты, настолько простые и очевидные, что первая реакция: как? разве это в музее еще не сделали?

Ну, например создание наблюдательного и попечительского советов: первый разрабатывал бы акции и мероприятия, которые будут там проводиться, второй – занимался поиском средств для ремонта здания, реставрации картин и прочего. Такие советы есть во многих музеях, и действуют они весьма эффективно.

А еще он предложил создать на базе музея хаб – центр общения людей культуры (это некоторыми сотрудниками было названо «бредовой идеей»), продлить время посещения ОХМ, что пережить уже никак невозможно.

Нельзя сказать, чтобы победа А. Ройтбурда на конкурсе была полной и безоговорочной: за него было отдано на один голос больше, чем за В. Абрамова.

Но художника поддержали такие известные и авторитетные музейщики как директор Муниципального музея личных коллекций им. А. Блещунова Светлана Остапова (она, к слову, ранее работала в Художественном музее и лично знакома и со вторым претендентом, и с ситуацией в учреждении) и директор Музея современного искусства Одессы Семен Кантор.

Оппонентов же, можно утверждать с полной уверенностью, волновала отнюдь не программа А. Ройтбурда. Три месяца на победителя конкурса выливались такие потоки грязи, по словам М. Степанова, «не имеющие ничего общего со здравым смыслом», что их авторов и распространителей легко заподозрить в тайной страсти к художнику.

Причем начал эту кампанию его конкурент по конкурсу – В. Абрамов. В интервью одному из сайтов он заявил, что А. Ройтбурд… распродаст музейную коллекцию и завесит стены своими работами.

Позже Ройтбурда обвинили в том, что он построит новое здание музея, а нынешнее, памятник архитектуры, то ли снесет, то ли продаст (были варианты). Даже расписывались схемы – одна другой остроумнее, как именно Ройтбурд все продаст, а деньги потратит на себя.

Ему припомнили участие в Майдане, то, что он называет город «Одессочкой» и пгт (учитывая разгоревшийся скандал, основания на это у художника есть), а также называли «порнографом», приписывая авторству Ройтбурда все найденные на безбрежных просторах Интернета картины (не важно, чьи) с изображением гениталий.

Завершающим аккордом в этой вакханалии здравого смысла, защиты нравственности и всего доброго от всего злого стала история о том, что Ройтбурд, оказывается, пишет свои картины, используя фекалии. Автором этого открытия стал другой известный искусствовед и лектор, экс-директор Одесского музея западного и восточного искусства Владимир Островский. Он даже представил, правда, явно наспех, не очень старательно состряпанную «экспертизу»…

Сам виновник скандала поначалу пытался объяснять, что инкриминируемое ему – дела уголовно наказуемые, а он привык к более комфортному жилью, чем тюремная камера. Что его картины стоят столько, что наживаться на распродаже коллекции музея – слишком хлопотно и невыгодно.

Более того, заявил, что уважает В. Абрамова как грамотного и опытного музейщика с именем и готов с ним сотрудничать. Но вскоре, видно, понял, что никого его объяснения не интересуют, и уже не пытался отвечать аргументами на оскорбления (хотя едва ли не каждое из них тянуло на судебный иск).

И ни один из протестующих против назначения А. Ройтбурда не сказал об одном – об интересах музея. Впрочем, основные гонители не скрывали, что об этом-то как раз они и не думают. Нужно было одно - не допустить на руководящий пост «майдановца». И тут все средства хороши.

Главной интригой месяца стала сессия облсовета, на которой региональный парламент должен был утвердить или не утвердить решение конкурсной комиссии (Художественный музей находится в ведении областного совета). Впрочем, в том, утвердят или нет, интриги как раз не было.

Фракция Оппоблока развернула против А. Ройтбурда кампанию с такой неукротимой энергией, что впору бы вращать турбины электростанции (всем наличным составом). Кандидатуру победителя конкурса пропустили через две депутатские комиссии – по культуре и по вопросам коммунальной собственности.

Депутат Виталий Саутенков, который не является членом ни той, ни другой, посетил заседание обеих и страстно призвал коллег не рекомендовать сессии назначение Ройтбурда.

Комиссия по культуре (в которой, кстати, нет ни одного человека, имеющего к этой самой культуре отношение) пошла ему навстречу, комиссия по собственности заявила, что не является экспертом в этом вопросе и потому доверяет решению конкурсной комиссии.

На самой сессии В. Саутенков выступил с пламенной речью, в которой привел все ранее опровергнутые обвинения в адрес Ройтбурда. От воровства средств Музея современного искусства и фонда «Відродження» (оказывается, это из-за одесского художника закрылись в Одессе в частности и Украине вообще отделения фонда Сороса) до «фекального скандала». Говорил он это не для коллег, а для «народа», в надежде, что «пипл схавает». И даже попытался угрожать депутатам, которые проголосуют за Ройтбурда – об этом, дескать, узнают их избиратели.

В общем, интрига была разве в том, кто и как проголосует. Вполне предсказуемо за Ройтбурда отдала свои голоса фракция Блока Петра Порошенко «Солидарность». Также за были фракция «Відродження» и большинство депутатов от «Нашего края» (что неожиданно, но приятно).

Не сочли нужным голосовать (также предсказуемо) фракции Оппоблока и «Доверяй делам». Обе эти политсилы состоят в основном из выходцев из Партии регионов. И связи между ними достаточно сильны.

А вот отказ от голосования фракции «Батьківщини» был достаточно неожиданным. Логично было бы предполагать, что эта фракция поддержит «Солидарность».

Предположения, почему этого не произошло, выдвигаются разные. Одни утверждают, что художнику не могут простить его весьма нелицеприятные – как устные, так и художественные – высказывания в адрес патрона партии Юлии Тимошенко.

Другие утверждают, что его «разменяли» на Веру Ревенко, солистку Оперного театра, претендовавшую на должность директора Одесской областной филармонии. Она близка к семье первого заместителя главы облсовета, «батьківщиновца» Олега Радковского. И «прокатив» назначение Ройтбурда в помощь депутатам Оппоблока, «Батьківщина» якобы могла рассчитывать на их поддержку уже при голосовании по филармонии.

Но, во-первых, фракция «Батьківщини» слишком малочисленна – всего 11 человек. Во-вторых, на момент проведения сессии конкурс по филармонии еще не состоялся, и неизвестно было, какое решение примет конкурсная комиссия. А она, как выяснилось, отдала свои голоса за оппонента Ревенко – нынешнего директора Галину Зицер.

Непонятной также была позиция главы облсовета – Анатолия Урбанского, который в ходе дебатов по данному вопросу не выразил своего мнения.

Как бы то ни было, голосование было сорвано. Оппоблок праздновал победу, не подозревая, что она может оказаться пирровой: город терял шанс превратить провинциальную (в худшем смысле слова) картинную галерею в современный музей. И как результат – рисковал утратить музей: и здание, и коллекцию. Но, впрочем, уместно ли тут «не подозревая»? Скорее, «оппозиционерам» на это просто плевать.

Каковы итоги этой истории (которая, можно предположить, получит продолжение)?

Художественный музей, наконец, получил директора.

Решение М. Степанова вполне ожидаемо не удовлетворило (а точнее – разъярило) противников назначения Ройтбурда. А его сторонникам – при их также вполне ожидаемой поддержке – дало и повод для размышлений о том, где грань между «политической волей» и режимом «ручного управления»…

Два некогда уважаемых искусствоведа стали «нерукопожатными» в кругах демократически настроенной интеллигенции.

Имя депутата Саутенкова в этих же кругах стало нарицательным – как символ мракобесия. Как сказала одна художница, «кругом одни саутенковы, и несть им числа». Сам же депутат сделал уверенный шаг к тому, чтобы стать Геростратом районного значения.

Одесситы узнали, что в облсовете есть комиссия по культуре, и она считает, что «в наших музеях должны висеть только те картины, которые будут понятны сельскому жителю».

В практической плоскости столкнулись две действующие в стране взаимоисключающие нормы. Одна предписывает выносить на голосование местных советов кандидатуры директоров коммунальных предприятий и учреждений, каковым и является Художественный музей. Вторая требует назначать руководителей учреждений культуры по итогам конкурсов. О решении сессии по этому поводу закон не говорит ничего.

Очевидно, это не последний кадровый скандал в облсовете.

На очереди – голосование по вопросу назначения директора филармонии. Запасаемся попкорном?..

Инна Кац.

Інформагентство «Вікна-Одеса»