|
 На главную страницу сайта |
Валентин МАКСИМЕНКО "Тиква"
Путь Галины в Одессу начинался из глубинки Одесской области. Сотрудники П.С. Столярского искали талантливых детей в области. Отобрали дочь кузнеца Надю Олейниченко, которая вскоре поступила в класс арфы. Позднее в тот же класс поступит ее сестра Галя. Сестры многим обязаны своему педагогу Жанне Иосифовне Перман, открывшей сельским девочкам мир музыки. Любовь педагога и учениц была взаимной. Но вскоре Перман умерла. Ее ученица, в класс которой перешли сестры, сказала Гале, у которой обнаружился голос, что дорогую арфу она не сумеет купить никогда, поэтому стоит подумать о вокальной карьере.
В военные годы Галя продолжала учиться в музыкальном лицее, как тогда называлась школа. Она стала постоянной посетительницей оперного театра. Первая опера, услышанная ею, — "Евгений Онегин". Не пропускала балеты. Сидя на галерее, испытала потрясение на спектакле "Травиаты". Подумала: "Один раз спеть Виолетту — и можно умирать...".
Она идет на прослушивание в музыкальное училище. Здесь ее услышал В.А. Селявин. Он тогда совмещал работу в училище с преподаванием в консерватории, сменив на посту заведующего вокальной кафедрой ее основательницу Ю.А. Рейдер, а также был директором оперного театра и спас многих "не арийцев" от репрессий, не останавливаясь даже перед лжесвидетельством, о чем мне рассказывала Л.Н. Гинзбург, которая называла его праведником де-факто.
Виктор Алексеевич одобрил намерение девушки и рекомендовал отсутствовавшей на прослушивании Н.А. Урбан взять Галину в свой класс. Певица и педагог сделала это, не предполагая, что новая ученица обеспечит ей место в истории вокального искусства.
Многое, связанное с именем Галины Олейниченко, предполагает использование слова ВПЕРВЫЕ. Так, она станет первой исполнительницей, завоевавшей для нашей консерватории золотую медаль Всесоюзного конкурса. Она — из 170 участников — получит первую премию (среди шести человек, удостоенных второй премии, — выпускница одесской консерватории Р. Сергиенко, среди девяти обладателей третьей — Б. Руденко и Г. Поливанова). Любопытно, что председатель жюри Валерия Барсова назовет Галину "бриллиантом чистой воды".
Олейниченко принесет нашей консерватории и первую среди вокалистов золотую медаль международного конкурса.
Наконец, в Тулузе она будет удостоена первого среди всех советских вокалистов гран-при (позднее такой же награды удостоятся Л. Ширина, Т. Захарчук, Т. Мельниченко).
Всеми этими достижениями Галина во многом обязана Наталье Урбан, своему единственному педагогу. Наталья Аркадьевна вводила ученицу и в мир культуры, способствовала ее формированию как личности. Благодарная признательность наставнице живет в сердце Олейниченко вот уже более шести десятилетий.
Но вернемся назад. В 1949 году Галина оканчивает обучение в училище и ее принимают сразу на второй курс консерватории, в класс ее же педагога. Она участвует в киевском смотре выпускников музыкальных училищ. Ей предлагают поступать в московскую консерваторию, она отказывается. Как и от предложения стать студенткой киевской, куда ее звала сама М.Э. Тессейр (среди ее воспитанниц, например, такие известные певицы, как И. Масленникова, Е. Мирошниченко, Н. Куделя). Марии Эдуардовне особо понравилась спетая Галиной ария Кеникей из оперы Степанова "Манас". Олейниченко собственноручно переписала ноты и подарила их маститому педагогу.
Возвратившись в Одессу, Олейниченко продолжает осваивать вокальное искусство в классе Натальи Аркадьевны. Вскоре ей предлагают поступить в стажерскую группу Большого театра. И снова отказ. Но она соглашается поступить в одесскую оперу на скромную хоровую ставку и петь сольные партии. Галина дебютирует на сцене театра в опере Кабалевского "Семья Тараса", исполнив партию дочери главного героя Насти (на премьере Настю пела Р. Сергиенко). Справедливости ради замечу, что ее самой первой партией была Сюзанна в студенческом спектакле "Свадьба Фигаро".
После театрального спектакля у молодой певицы сразу же появились поклонники. Отныне каждое ее появление на сцене будет встречаться аплодисментами.
В мимансе театра работал мой соклассник Альберт Авербух. Услышав Галину, он пришел на занятия потрясенный и буквально заставил меня, человека из "племени фанатов", пойти в театр. Альберт не ошибся, никто из соучеников, принявших участие в коллективном посещении спектакля с участием Олейниченко, не был разочарован, даже ребята, далекие от искусства оперы.
Театр принимает к постановке оперу Верди "Риголетто". Ставить ее приглашают Владимира Гориккера, сразу же пленившегося Галиной, ее уникальным дарованием. Вынесенные в заголовок слова принадлежат ему. Вот что он писал мне в августе 2007 года: "Б-жественно музыкальная... наивная... чистая... мировая звезда, родившаяся для искусства в Одессе".
Вспоминает прима-балерина тех лет Е.А. Русинова, чьей почитательницей была Галина (о чем Е. А. не знала до нынешнего года): "Однажды во время сценической репетиции "Риголетто" в зал вошла наша замечательная меццо-сопрано Мара Егорова. Она сразу же сказала: "Эта девочка всех заткнет за пояс, ее ожидает мировое признание".
Однако не все было безоблачно в работе над оперой Верди. Вопреки мнению постановщика, премьерный спектакль директор театра настойчиво предлагал отдать своей жене, певице хорошей, но на два с половиной десятилетия старше героини... Многие солисты, хористы, оркестранты и, как говорили в те времена, представители общественности, а главное же, конечно, постановщик, сумели настоять на том, чтобы премьеру пела Олейниченко.
Ее ждал триумфальный успех. Отныне певица становится любимицей одесситов. На ее выпускной экзамен в консерваторию придет так много почитателей, что, опасаясь за сохранность здания, прослушивание перенесут на более позднее время. Но многие не расходились, а те, что не попали в зал и стояли у здания, просили, чтобы хоть открыли окна... Такого не было в истории вуза ни до, ни после того...
Пройдут годы. Олейниченко приедет на юбилей консерватории, который отмечали гала-концертом в оперном театре. По чину (более высокому почетному званию) заканчивать концерт должна была другая воспитанница консерватории. Успех выступления Олейниченко был так велик (бисы, корзины цветов, буквально дождь букетов, планшет сцены, превратившийся в живой ковер, — подобного тоже не было ни до, ни после), что невольная соперница... не решилась выйти к публике.
И снова вернемся назад. Олейниченко репетирует любимую Виолетту, но премьеру поет З.И. Садовская: Галина уезжала на конкурс. Когда она возвратилась, то вошла в спектакль. Ее выход, по сути, стал новой премьерой. Успех был огромным.
Вспомню один гастрольный спектакль Галины, уже увенчанной всеми упоминавшимися наградами. Она пела Виолетту в Клуже (Румыния). К ней в уборную пришла Анна Хубик — певица, которую в Одессе слушала молоденькая Галя на галерке театра в годы войны... Плакали обе...
И снова Одесса середины пятидесятых годов. Театр обращается к опере Римского-Корсакова "Садко". Постановщик — В. Гориккер. Олейниченко репетирует Волхову. По дороге на репетицию в ЗАГС, что рядом с театром, вошли Галина и Владимир Гориккер...
В театре их первым поздравил известный административный работник Макс Петрович Линский. Директор же негодовал. Как выяснилось, в обкоме ему приказали всячески препятствовать браку молодой восходящей украинской звезды с "инородцем", чтобы "сохранить в чистоте ее биографию".
Премьера "Садко" была успешной. Г.А. Поливанова, сокурсница Олейниченко (они вместе участвовали во Всесоюзном конкурсе, где у них была одна — и к тому же одолженная — пара туфель на двоих, позднее обе пели в один день выпускные экзамены-концерты), сегодня даже отдает предпочтение именно этой работе Олейниченко...
В одесском репертуаре певицы появляется Антонида в "Иване Сусанине". Но Олейниченко проработает в нашем городе лишь три года. По обычаям того времени, ее забирают в киевский театр. Здесь она споет, в частности, Розину, Оскара, другие партии. Все они будут подготовлены с участием Н.А. Урбан, для работы с которой Галина специально приезжала из Киева.
В 1957 году, еще до конкурса в Тулузе, Олейниченко приглашают в Большой театр. Ее дебютный спектакль на первой оперной сцене страны стал заметным творческим событием. Маэстро Б.Э. Хайкин отметит это специальной публикацией.
Когда Олейниченко оформляли в Большой театр (такая процедура длилась месяцами: театр ведь был "режимным", по сути, придворным), одна из певиц подчеркнула, что Олейниченко была в оккупации. Да, была. Но все-таки ее взяли в труппу. Позднее эта же певица... дала Олейниченко рекомендацию для присвоения звания профессора. Они не объяснялись, но у них неизменно сохранялись добрые отношения. Имя певицы Галина Васильевна не назвала и была удивлена, когда я назвал его сразу...
Переходу Олейниченко в Большой театр воспротивился всесильный директор Киевской оперы с родственными связями в ЦК. В ход пошло все, вплоть до обвинения в "краже" клавира оперы "Лоэнгрин"! Пришлось срочно искать клавир этой оперы. С большим трудом его отыскала в Одессе Генриетта Абрамовна.
С этой же оперой, к слову, был связан еще один эпизод в жизни певицы: И.С. Козловский хотел исполнить с нею дуэт Эльзы и главного героя (этот дуэт, по недавно опубликованной дневниковой записи С.Т. Рихтера, его отец, органист одесского театра, считал вершиной оперного искусства). Олейниченко не довелось петь с легендарным Козловским, но даже сам факт его обращения к ней как к возможной партнерше украшает ее творческую биографию.
А вот с другим корифеем отечественного вокального искусства, С.Я. Лемешевым, ей посчастливилось петь. И это случилось в... "Травиате". Летом 2007 года Галина Васильевна говорила мне: "Забыть такое невозможно. Лемешев — Альфред был светел и трепетен. Я и сегодня вижу перед собой его лучистые глаза. На чувство такого героя нельзя было не ответить. А какой изумительный тембр голоса, какая красота всего облика...".
Олейниченко была очень предана Большому театру. Никогда не отказывалась ни от ролей, ни от спектаклей, ни от замен заболевавших исполнительниц. Более того, она отменяла собственные гастроли, если возникала необходимость замены. Она не позволяла себе кушать любимое мороженое на протяжении всего сезона, опасаясь, что голос может сесть, и она не сумеет при необходимости заменить коллегу. "Зато в последний день сезона я покупала себе полкилограмма мороженого. И ни разу это не сказалось на звучании голоса", — вспоминает сегодня Г. В.
В день спектакля она приходила в театр за три часа до начала. Распевалась, гримировалась, надевала костюм, проверяла аксессуары, и абсолютно готовая с радостью прислушивалась к звукам настраивавшихся инструментов оркестра, молотков рабочих сцены...
Она благодарно вспоминает своих партнеров — П. Лисициана, Б. Гмырю, Г. Отса, Ал. Иванова, Т. Куузика, Е. Нестеренко, И. Петрова (на самом деле Краузе, которого лично вождь народов нарек "благозвучным" Петровым), А. Эйзена, В. Норейку, П. Гяурова, Н. Херля, В. Атлантова и многих других замечательных вокалистов.
Вспоминает гастроли в Австрии, Албании, Англии, Бельгии, Болгарии, Венгрии, Греции, Китае, Монголии, Нидерландах, Польше, Румынии, Франции, Чехословакии, Югославии, других странах... В отзывах прессы разных стран мира ее сравнивали с великой Амелитой Галли-Курчи.
В Греции писали: "Феноменальный голос, безграничная музыкальность, мягкость. Голос чист и восхитителен".
В Англии: "Голос прозрачен, гибок, удивительно послушен исполнительнице".
В Польше: "Выдающиеся вокальные качества и мастерство. Прекрасная сценическая внешность и осмысленная до мельчайших деталей актерская игра".
Это лишь малая часть очень лестных для певицы откликов на ее гастроли.
Олейниченко — благодарный и скромный человек. Она и сегодня тепло вспоминает своих концертмейстеров. Например, Беллу Энтину (Одесса) и Наума Вальтера (Москва).
Вспоминает о Юлии Реентовиче (руководителе Ансамбля скрипачей Большого театра, с которым она часто выступала) и М. Пархомовском (руководителе Ансамбля скрипачей Сибири, с которым она побывала в самых дальних уголках страны).
В годы работы в Киеве (два сезона) и Москве она неоднократно выступала на сцене одесского театра, давшего ей счастливую путевку в жизнь. Она пела здесь Джильду, Виолетту, Марфу, Розину ("Севильским цирюльником" на нашей сцене отметили ее золотой юбилей). Ее помнили (и помнят!) в нашем городе, наверное потому, что она самая выдающаяся певица, воспитанная в Одесской консерватории и дебютировавшая на сцене нашего театра.
В недавний приезд (лето прошлого года) она уклонилась от встреч со СМИ. Никому не сообщила о приезде. Поехала в консерваторию, побродила по пустому зданию (каникулы), благо ее туда пустили (Уланову однажды не пустили в московское хореографическое училище). Попросила помочь попасть в реставрировавшийся театр. Директор разрешил, а администратор Олег Леонидович сопровождал.
Мы гуляли по "заветным местам" города, беседовали... Нам было интересно с нею. Она проявляла живой интерес к увиденному.
Предвижу вопрос о том, как выглядит "наша Галочка" в солидном возрасте. Честно скажу, что хорошо, — на "минус двадцать", если судить по календарю. Поверьте, что иначе не стал бы писать об этом. Еще о многом хотелось бы рассказать, но это невозможно "по техническим условиям". Я не могу рассказать здесь, например, об учениках профессора Российской академии музыки имени Гнесиных Г.В. Олейниченко (это отдельная тема). Отмечу только, что среди них есть лауреаты международных конкурсов, солисты Большого и многих других театров...
…Она не рассказывает о знакомстве в Кос-Анатольским, Марией Каллас, Зарой Долухановой и другими выдающимися деятелями музыкального искусства, встречи с которыми подарила судьба девочке, родившейся в селе Буденновка Раздельнянского района Одесской области. Поэтому ограничиваюсь лишь упоминанием великих имен и сожалением, что о многом мы вообще ничего не узнаем из-за скромности Галины Васильевны.
И последнее: она была искренне рада, что ее помнят в Одессе.
