|
 На главную страницу сайта |
В любопытной книге краеведа Н.В. Кобзаря "Дикарь и пуццолана" (Одесса: "Optimum", 2004), посвященной истории местной промышленности, есть глава, повторяющая название блистательного кинофильма, — "За спичками". "Одесситам, — писал Николай Владимирович, — в отличие от героя Леонова, не приходилось ездить за спичками в соседние города. В 1883 году на участке Бенетато на Слободке-Романовке была открыта первая спичечная фабрика Зингера... В 1891 году фабрика перешла в собственность австрийско-подданного Беньямина Ронигера".
При всем моем почтительном отношении к покойному Н.В. Кобзарю, против фактов, как говорится, не попрешь: на самом деле первая одесская спичечная фабрика появилась почти за четверть века до упомянутой выше, не говоря уже о других, исправно функционировавших в 1870-е годы. Но — обо всем по порядку.
Промышленное производство спичек, или, как тогда говорили, "зажигательных палочек", развернулось в Европе довольно поздно, в первой половине 1830-х. И хотя всего на пять лет позже появились российские аналоги, в словаре В.И. Даля слово спички еще отсутствует. Самыми первыми дело начали немецкие предприниматели, использовавшие технологии, связанные с белым фосфором. Этот токсичный материал — одна из причин того, что изготовленные из него спички именовались опасными. Другая опасность — пожар: первобытные спички зажигались при трении о практически любую твердую поверхность.
В годы Крымской кампании в Швеции изобрели "безопасные спички", — по сути, такие, какими мы пользуемся и сегодня. Для производства применялась древесная соломка, преимущественно из осины. В состав зажигательной смеси спичечных головок стали включать бертолетову соль, серу и костный клей, немногим позже еще и железный сурик, сухие цинковые белила, пиролюзит, молотое стекло, отходы гидролизного производства и др. Фосфор же — не белый, а аморфный красный, — использовался в качестве вещества для намазки боковых граней спичечного коробка. Позднее помимо мела и животного клея в состав намазки входили трехсернистая сурьма (антимоний), декстрин и другие компоненты. Бертолетова соль служила окислителем, обеспечивающим горение спичечных головок.
Российские спички поначалу производились в Санкт-Петербурге и остзейских губерниях, а далее — еще и на Западе Украины, в Белоруссии. Одесса и окрестности — далеко не самый удачный регион для успешного спичечного производства: здесь недоставало как сырья, так и, к примеру, технологий и навыков тонкой обработки древесины. Изначально тут, как, впрочем, и повсеместно, использовались опасные спички немецкого и отечественного производства. В местной периодике тех лет то и дело натыкаешься на сообщения, в которых фиксируются многочисленные случаи предумышленного отравления фосфорными спичками.
То есть лица, надумавшие свести счеты с жизнью, находили для исполнения своих намерений довольно дешевое средство: проглатывали спичечные головки от "зажигательных палочек" сразу двух коробков. Случалось, что в итоге медицина оказывалась бессильной.
Хрестоматийные безопасные шведские спички пришли в "Столицу Юга" довольно рано. Вот газетное объявление 1860 года: "Настоящие шведские спички, простые и восковые, с серою и без оной, в пачках, папках, в деревянных и жестяных ящиках и коробках, известнейшей фабрики Г.Ю. Ольденбурга и Компании в Биорнеборге, что в Финляндии..." Тут же помещено изображение спичечного коробка, мало чем отличающегося от современного.
Да, так вот в это время в нашем городе уже функционировало частное предприятие, изготовлявшее довольно сносные спички. К сожалению, я пока не могу назвать имя владельца — архивный и библиографический поиски продолжаются, — однако об этом производстве можно почерпнуть недвусмысленную информацию из тогдашнего муниципального "Одесского вестника": "...Кажется, Одессе суждено будет лишиться единственной своей фабрики зажигательных спичек. Некоторое время изделия этой фабрики можно было видеть на Ришельевской улице (дом Кушниревой), в табачном магазине г-на Гереско: по внешнему своему виду и отчасти даже по внутреннему им трудно было конкурировать с венскими изделиями в том же роде, которые со времени разрешения иностранного привоза спичек продаются здесь по очень умеренной цене, именно около 20 копеек серебром за дюжину коробочек. Содержатель фабрики решился поэтому предпринять путешествие по внутренним городам России и, как мы слышали, нашел один из них весьма удобным для своей цели".
В 1861 году оный сюжет действительно завершился ликвидацией первой одесской спичечной фабрики.
Между 1864-м и 1866-м годами местные предприниматели снова пытались наладить бесперебойное спичечное производство. Вот еще две газетные цитаты по означенному предмету. "Мы слышали, что г-н Якубович открывает на Молдаванке фабрику зажигательных спичек. Она будет помещаться на Цыганской улице. Говорят, что изделия фабрики будут продаваться гораздо дешевле имеющихся в обиходе спичек". "Г.М. Исаковичу дозволено устроить фабрику для делания спичек на Новой Слободке, так называемой Слободке-Романовке" (судя по всему, Исакович и был предшественником упоминавшихся выше Зингера и Ронигера).
Однако оба предприятия по разным причинам все никак не могли вступить в действие.
В современном газетном сообщении находим следующий небезынтересный фрагмент.
В Одессе, пишет неизвестный фельетонист, ходят спички венских заводов: Германа и Габриэля; братьев Гатчек; А.М. Поллака. Лучшая продукция — у последнего, худшая — у первых. Где же, вопрошает газетчик истово, предполагаемый одесский спичечный завод? Тут же высказывается пожелание: ежели завод все-таки будет устроен, то пусть возьмет за образец рижские химические или вяземские предприятия, "усовершенствованные г-ном Ельчаницким", — производимые там спички качественные и дешевые.
Полноценное спичечное производство в Одессе — заслуга знаменитого рода Рублевых, о которых я рассказывал уже неоднократно и по разным поводам. Так, Яков-Аарон-Зеев Рублев был основателем Еврейской больницы. Представитель этого же семейства, Моисей Рублев, в начале 1870 года открыл значительную фабрику для изготовления спичек. Ознакомьтесь с весьма информативным объявлением, помещенным им в местной газете: "Желаю отдать на дом изделие коробок для обыкновенных зажигательных спичек. Желающих прошу явиться в мою фабрику на Балковской улице, на даче г-на Амвросио (дача наследников бывшего городского головы. — О. Г.), близ Дюковского сада, где в продолжение нескольких часов они могут выучиться изделию оных. Работа чистая и весьма легкая; дети от десяти лет тоже могут ею заниматься. Плата будет весьма выгодная".
Очень скоро продукция фабрики сделалась популярной, ее можно было приобрести не только в табачных, бакалейных и прочих лавках, но и у уличных разносчиков-мальчишек, приторговывавших также карандашами и другими мелочами. С рекламной целью М. Рублев пригласил на фабрику университетского химика и продемонстрировал ему "особого химического приготовления спички, в состав которых, по его словам, не входят никакие ядовитые вещества, как то: фосфор, сурик и др.". Далее посетитель свидетельствует: "Он (Рублев) тут же съел несколько спичечных головок, предложив и мне попробовать, каковы они на вкус. Любопытство заставило меня согласиться на его предложение, и я действительно убедился в том, что они совершенно безвредны. Эти спички нужно потереть о коробочку, в которой они продаются; при трении же их о другую коробочку или о стену они не зажигаются". Другими словами, Рублев стал продуцировать и инновационные "шведские спички".
Со времени открытия фабрики он добивался секрета для составления зажигательной массы для этих спичек, но долго усилия его оставались тщетными. Он побывал в Вене, "где в двух только фабриках известен этот секрет, а именно: Поллака и Габриэля, и предлагал химикам тех фабрик порядочные деньги за секрет, но они отказали ему в этом". Однако сын предпринимателя, Адольф Рублев, подобно средневековому алхимику продолжительное время занимавшийся химическими изысканиями, "добился секрета, и после нескольких опытов последние совершенно удались". Не стесняясь в расходах, Рублев выписал к себе на фабрику опытного мастера из Вены, немца. Этот последний "не знает секрета и часто обращается к г-ну Рублеву с просьбою, чтобы тот объяснил ему, в чем дело". Размечтался... Экскурсант заключает свой очерк несколько назидательно: "Следует заметить, что, во всяком случае, гораздо лучше иметь в доме такие спички, о которых сказано выше, чем обыкновенные, в особенности, где есть дети. Конечно, всем известны случаи отравления от обыкновенных фосфорных спичек".
Рублевы были первопроходцами в производстве безопасных спичек, ибо спички без фосфора на Юге Росси никем другим не выпускались. Здесь пользовались исключительно австрийскими (венскими и пражскими), чуть позже — так называемыми марсельскими восковыми спичками. Дюжина венских коробков реализовывалась по 14-16 копеек, дюжина восковых — по 30-35 копеек. Одесская спичечная фабрика на первых порах выпускала небольшое количество безопасных спичек по той же цене, но, как прогнозировали, если развернется, будет иметь большой рынок сбыта как единственная на юге. Рублев продуцировал и так называемые "английские спички", еще более усовершенствованные, но цена их приравнивалась к 10 английским пенсам за дюжину — то есть сбыт затруднялся высокой себестоимостью.
Вся дальнейшая история спичечного производства в старой Одессе тоже связана преимущественно с еврейскими предпринимателями. Как было уже сказано, в первой половине 1880-х годов караиму Исаковичу наследовал некто Зингер, а этому — Вениамин (Беньямин) Меерович Ронигер, на спичечных коробках которого в качестве фирменного знака помещалась звезда Давида, в которую вписывались инициалы заводчика "Б. Р.". В начале 1900-х это коммерческое предприятие перешло в собственность знаменитого табачного фабриканта Асвадурова: в моем собрании есть спичечный коробок с фирменной атрибутикой этого периода, любезно подаренный Р. Г.
Предприятие Рублева репрезентовала фабрика Леона Перельмана, там же, на Балковской улице, на даче Мандражи. Затем оный же Перельман открыл другую фабрику, по Куяльницкой дороге. Позднее ее хозяином сделался торговый дом "Лютов Михаил и сыновья", владелец крупных маслобойных заводов. Ближе к концу 1880-х еще на улице Городской, № 1, открылась фабрика спичек Кипервассера, впоследствии перешедшая к Гринбергу-Геру. Кроме того, до самого "смутного времени" на Пересыпи функционировала спичечная фабрика Г.И. Бродского.
В конце 1920-х производство спичек в Одессе заглохло. Впрочем, недостатка в них не ощущалось. (В скобках упомяну курьезный эпизод в стиле ретро. В начале весны 1874 года из-за распутицы в город Ямбург долго не завозили спичек. В этот момент цена на них поднялась до 5 копеек за штуку!) Продолжали, к слову, по старинке продуцировать и спичечницы: настольные — из мрамора, яшмы, кварца, цветного гипсового камня, пластмассы, карманные — из серебра, мельхиора, латуни, алюминия, бронзы и даже ковкого чугуна. Помимо бытовых в СССР обильно выпускались ветровые, сигнальные и специальные спички-запалы. С рекламной целью, в основном, для нужд "Интуриста", производились элегантные картонные спички-книжечки. Кому из нас, детей 1950-1960-х, не памятны сувенирные коробки, в которые укладывалось 16 обычных и одна большая спичечные тары. То были роскошные по тем временам тематические наборы "Русский балет", "Русские сказки" и проч., в том числе — "Города-герои". Сколько помню, Одесса тоже неоднократно запечатлевалась на спичечных этикетках. Но это уже совсем другой вопрос: не мой, и, в общем, даже не ко мне.
Олег ГУБАРЬ.
