|
 На главную страницу сайта |
Артур ШТИЛЬМАН "Еврейская старина"
(Продолжение. Начало в № 600.)
ЖИВАЯ ЛЕГЕНДА — ДАВИД ОЙСТРАХ НА ЭСТРАДЕ
В 1938 году Ойстрах сделал свою первую запись Концерта Чайковского с оркестром Московской филармонии и дирижером Александром Гауком. Запись эта звучала по радио очень часто еще до войны, отдельные части иногда и во время войны. Впечатление от этой записи было огромным — мощный красивый тон, легкость и виртуозный блеск, глубокое чувство и теплота, передаваемые скрипачом естественно и без всякого напряжения, — все это создавало очень волнующую духовную атмосферу в каждом доме, где звучало радио.
Второй пьесой, также передававшейся часто до войны, не очень часто во время войны и очень часто в послевоенное время вплоть до начала 50-х, — был Полонез Венявского № 2 с оркестром, записанный на "тонфильм", то есть на звуковую дорожку кинопленки. Надо сказать, что все записанное на тонфильм звучало грандиозно — как в кинотеатрах, так и по радио. Невозможно, например, забыть звучание голоса Джильи в трофейных фильмах, шедших в Советском Союзе вскоре после окончания войны…
Скрипка Ойстраха звучала как бы группой трубачей-виртуозов — такими кристально чистыми, яркими и звонкими воспринимались торжественные аккорды полонеза. Более медленные эпизоды были прекрасны, волнующи, выявляли тонкую фразировку, элегантность и превосходный вкус. В общем, музыка полонеза доходила до всех, и пьеса была настолько популярной среди юных скрипачей, что все хотели ее играть вне зависимости от своих технических возможностей.
Таким было мое первое знакомство с искусством Давида Ойстраха. Но все же оно было только "радиознакомством".
А весной 1945 года, наконец, довелось услышать живого Ойстраха на сцене Большого зала консерватории. С Госоркестром он репетировал концерт Чайковского.
Конечно, каждый заочно представляет себе любимого артиста по-своему. Я представлял себе Ойстраха другим. Каким? Ну, наверное, выше ростом, можно сказать, таким, каким впоследствии выглядел его сын Игорь. Но все это было неважно. Оркестр начал играть и… звук скрипки оказался совсем не таким мощным, каким он звучал по радио! Это было некоторым разочарованием.
В целом ощущение от первой встречи с искусством Ойстраха было противоречивым — вроде нас так играть не учили и, понятно, не могли учить. В общем, в том возрасте, кажется, по-настоящему оценить искусство Ойстраха мне не удалось. Понадобилось услышать много концертов — сольных и с оркестром, чтобы только начинать понимать его неповторимый и неподражаемый стиль игры, звукоизвлечения, подход к композициям разных стилей и эпох.
В те годы Давид Федорович играл на "Страдивари" из государственной коллекции, когда-то принадлежавшем князю Юсупову. Его так и называли — "Юсуповский". Это был лучший инструмент в стране, и понятно, что на нем должен был играть лучший скрипач страны. Вскоре после войны в госколлекцию поступила трофейная скрипка из Германии, которая, по мнению многих, была также скрипкой работы Страдивари. Некоторые эксперты, однако, склонялись к мысли, что это был инструмент работы знаменитого француза Вильома, делавшего изумительные копии работ Страдивари и Гварнери. Как бы то ни было, Давид Ойстрах стал играть на этом новом для себя инструменте. У этой скрипки был гораздо больший звук, чем у Юсуповского. Он лучше "наполнял" зал, мельчайшие технические детали и украшения, даже пианиссимо, были слышны в любой точке Большого зала консерватории.
В 1955 году Давид Федорович приобрел в Америке свой первый собственный "Страдивари", а в 1966-м — "Страдивари" "Марсик" 1705 года, на котором играл до конца своих дней.
Послевоенные годы были исключительно плодотворными в жизни Давида Ойстраха. При почти полном отсутствии выездов за границу, за исключением фестиваля "Пражская весна", он в 1946 году посвятил значительное время подготовке цикла "Развитие скрипичного концерта", который оказал огромное влияние на молодых скрипачей — прежде всего новым открытием Концерта Сибелиуса, ставшим (правда, не сразу) одним из самых часто исполняемых студентами консерватории. Ойстрах исполнил также два никогда не игравшихся в Москве скрипичных концерта — Концерт Эльгара и Концерт Уолтона. Последний вызвал растроганную реакцию автора, написавшего в 1947 году письмо Ойстраху с благодарностью за это исполнение, которое Уолтон слушал по радио.
Начиная с 1946-го, Давид Ойстрах почти каждый год выступал в концертах фестиваля "Пражская весна". Все послевоенные годы широко гастролировал по всему Советскому Союзу, очень интенсивно работал в Московской консерватории (в 1948 году его класс достигал полутора десятка студентов), и главное — осуществил очень большое количество записей на пластинки. Его первая запись Концерта для скрипки с оркестром Чайковского относится, как уже говорилось, к 1938 году (дирижер А.В. Гаук, оркестр Московской филармонии).
Все компоненты ойстраховского стиля, исключительная законченность, большая шкала динамики в первой части, абсолютная свобода и легкость в исполнении труднейших пассажей и какая-то труднообъяснимая прелесть в передаче грусти лирических эпизодов музыки Чайковского делают эту запись уникальной. Этот свой любимый концерт он записывал впоследствии много раз и во многих странах мира. Очень интересна его запись 1959 года с Филадельфийским оркестром и дирижером Орманди, который очень любил выступать с Давидом Ойстрахом.
В 1946 году с Гауком была сделана первая запись Концерта Хачатуряна, тоже ставшая хрестоматийной, как и первая запись Чайковского. В 1948 году был записан Концерт для скрипки с оркестром Николая Ракова, посвященный, как и Концерт Хачатуряна, Давиду Ойстраху. Это превосходное сочинение также стало играться очень часто студентами консерваторий по всему Союзу, и долгое время было одним из самых популярных скрипичных концертов.
Как ни странно, но свой любимый Концерт Прокофьева № 1 Давид Федорович записал в Москве только в 1953 году, то есть на шесть лет позже, чем с Кубеликом в Праге. Кажется, пражскую запись так никто не услышал. К 1949 году также относится запись Концерта Мендельсона и Концерта Кабалевского. Д.Б. Кабалевский посвятил свой Концерт до-мажор "Советской молодежи".
Этому концерту дали жизнь на эстраде Игорь и Давид Ойстрахи, хотя и премьера концерта состоялась в Ленинграде в исполнении скрипачки Дины Шнейдерман. Эта радиопремьера не произвела особого впечатления ни как сочинение, ни как исполнение. После исполнения концерта в Москве Игорем и Давидом Ойстрахами, он сразу же приобрел большую популярность. По справедливости этот концерт должен был быть посвящен обоим Ойстрахам. По-видимому, Кабалевский побоялся это сделать по политическим причинам — "антикосмополитическая" кампания была в разгаре…
Ранней весной 1950 года в Лондоне должны были состояться Дни советской культуры, то есть музыкальный фестиваль, на котором должен был исполняться и новый концерт Кабалевского. Естественно было предположить, что это сочинение в Лондоне будет играть Давид Ойстрах. Но… Где-то было принято решение, что представлять Советский Союз должен Игорь Безродный, молодой высокоталантливый скрипач, который через год, будучи студентом третьего курса консерватории, получил… Сталинскую премию! Одним словом, Ойстраху готовили замену.
Мне довелось присутствовать в квартире профессора А.И. Ямпольского, когда он работал с Безродным над этим концертом, готовя его в самые короткие сроки. Они провели часа полтора, тщательно репетируя и бесконечно повторяя трудные и коварные пассажи, которые Игорь Безродный при всем своем мастерстве преодолевал с известным трудом. Мы тогда не знали, что он должен был заменить Ойстраха.
В итоге в Лондоне Безродный очень нервничал, и как на репетиции, так и на концерте сыграл с ощутимыми техническими потерями. Рецензии на исполнение и на само сочинение были не очень вдохновляющими. Надзирающим над музыкой и исполнительским искусством этого показалось мало. Они снова назначили Игоря Безродного выступить вместо Ойстраха — на это раз уже в ансамбле со Львом Обориным на таком же фестивале во Франции. По многим свидетельствам, и этот опыт успеха не принес. Музыкальным начальникам стало ясно, что Ойстраха все же заменить нельзя, и что если они хотят представлять советское искусство достойным образом, то подобных опытов следует в будущем больше не повторять.
Неизвестно, была ли эта попытка замены Ойстраха связана с шедшим на всех парах "следствием" по делу Еврейского антифашистского комитета, или же это было частью программы, столь ясно выраженной в докладной записке Александрова еще в 1942 году, но на этом подобные опыты прекратились.
Через год — в 1951-м — Давид Федорович представлял Советский Союз в жюри Конкурса им. королевы Елизаветы в Брюсселе. Первую премию с блеском завоевал Леонид Коган. После конкурса Ойстрах с триумфом выступил с концертами Баха и Бетховена с оркестром под управлением Жака Тибо. Спустя 14 лет после победы самого Давида Ойстраха на этой же сцене, он снова стал триумфатором. В связи с этим профессор Цыганов язвительно заметил в своем классе в консерватории: "Оказывается, заменить Ойстраха не так просто… Игорь Безродный обеспечил блистательный провал концерту Кабалевского в Лондоне"…
После окончания конкурса королева Елизавета написала Давиду Федоровичу письмо, где, в частности, говорилось: "Ваша несравненная игра останется незабываемой и для меня, и для всей Бельгии. Кроме радости Вас слышать, я была счастлива Вас снова увидеть и несколько раз играть с Вами. Мне грустно, что Вы уезжаете, но я надеюсь Вас скоро увидеть и вновь услышать… Елизавета".
Возможность широкого концертирования за границей открылась для Давида Ойстраха, как и для других советских артистов, только после смерти Сталина. Интересно, что ему пришлось играть во время многодневных похорон вождя в Колонном зале Дома Союзов. Естественно, все, что игралось там в эти дни, было прослушано специальной правительственной комиссией.
Ойстрах должен был исполнить "Меланхолическую серенаду" Чайковского. Вдруг во время репетиции в Большом зале консерватории его игру в присутствии всего Госоркестра самым грубым образом прервал некто в штатском: "Что вы тут развели такое унылое настроение?" — прямо-таки накинулся он на Ойстраха. Что мог возразить этому человеку прославленный скрипач? Что Чайковский сочинил плохую пьесу? Или что он сам виноват в ее выборе? Давид Федорович неловко пожал плечами — ему нечего было ответить важному чиновнику.
Это был Яснов — секретарь Президиума Верховного Совета. В музыке он, конечно, ничего не понимал, непонятным осталось и то, что вообще он хотел сказать. Какого рода музыка могла играться во время подобных церемоний в те времена?.. Но нужно было, как это кажется сегодня, проявить бдительность партии. В итоге приказали исполнять Канцонетту Чайковского — 2-ю часть скрипичного концерта. Это были последние звуки скрипки Ойстраха в сталинскую эпоху.
В мае-июне того же 1953 года Давид Федорович был назначен членом жюри от Советского Союза на Конкурсе скрипачей им. Жака Тибо в Париже. Как и в Брюсселе два года назад, он снова выступил после окончания конкурса с оркестром под управлением Жака Тибо и на этот раз также исполнил концерты Баха и Бетховена.
Успех его выступлений был исключительным. Посыпались приглашения со всего мира. Наконец в 1954 году Ойстрах мог выступить в Англии на месячном фестивале советской музыки, от которого его отстранили четыре года назад. Давил Федорович выступал с сольными концертами по всей Англии, исполнял Концерт Хачатуряна с автором в качестве дирижера, а также Концерт Брамса. Незадолго до этого в Лондоне этот же концерт был исполнен всемирно известным Яшей Хейфецем. Критики невольно сравнивали игру двух артистов, и исполнение Ойстраха было оценено исключительно высоко. Особенно отмечалась звучание 2-й части концерта, некоторые эпизоды которой напомнили критикам игру великого Крейслера.
В том же году подобный фестиваль прошел и во Франции. Затем последовали гастрольные туры в Аргентину, Японию, Западную Германию.
И наконец, наступил 1955 год, ставший новой вехой в жизни артиста. В этом году был впервые исполнен Концерт для скрипки с оркестром Шостаковича — всего за несколько недель до "открытия Америки", то есть до дебюта Ойстраха в Карнеги-Холле.
(Окончание следует.)
Печатается с сокращениями
по публикации
в сетевом альманахе
"Еврейская старина" —
с любезного разрешения
редактора Евгения БЕРКОВИЧА.
