Тщательн`ее

Евгений Голубовский "Тиква"

Можно ли в одной небольшой книжке написать все про нашу жизнь — и советскую, и послесоветскую, как нам объясняли — перестроечную, и нынешнюю, которую уже никак не называют, разве что по цветам предлагают определяться: бело-голубые, оранжевые, а тут тебе и красно-черные, и желто-голубые и белые настолько, что ищешь рядом красных.
Я бы и сам сказал, что нельзя. Никакая самая разбританская энциклопедия нашего многоголосья и многоцветья не выдержит. И ошибся бы, так как в январе 2008 года, да, нынешнего, високосного, вышла в Москве в издательстве "Время" (не путать с известной телепрограммой!) книга Михаила Жванецкого "Тщательн`ее".
Признаюсь, я прочитал ее уже несколько раз, она небольшого формата, и тексты в ней подобраны миниатюрные, такие, что без очков кажутся стихами, а в очках — афоризмами. Читать ее можно с первой страницы до последней и с последней — до первой, будто написана она одновременно на русском и на иврите. И что удивительно, понимаешь не только слова, но и смысл, а может, — что верней — бессмысленность нашей жизни.
А может, всю эту книгу народ написал, но чтобы в органах не выясняли, кто, что, почему, — поставили название этого народа — Михаил Жванецкий. Подумал и передумал. Не умеет так писать народ, ему автор нужен, даже для "Слова о полку Игореве" две сотни лет автора ищут. Правда, нашелся смелый человек и прямо заявил, что "Слово о полку" написал он, Владимир (Зеев) Жаботинский. И искать теперь не нужно — и так ясно, зачем и почему.
Мог бы рассказать, кто такой Михаил Жванецкий. Но в Одессе есть чуть ли ни миллион человек, которые утверждают, что они с ним "на ты", что пишет он не для чужих дядей, а именно для них — всемирного содружества одесситов. Хотелось бы поверить, но вспоминается фраза, давшая название всей книге:
— Тщательн`ее надо, ребята!
И грустно становится, что это не только про москвичей, киевлян, но и действительно про нас, одесситов, при всей нашей смекалистости и легкомыслии.
Можно было бы из номера в номер нашей газеты печатать колонками афоризмы (стихи, парадоксы) автора. Но если мы смекалистые, то должны сообразить, что есть авторское право, есть закон. Правда, и поэтому поводу у Михаила Жванецкого особое мнение.
"Наш человек смерти не боится, ибо не жил ни разу".
Я уже вижу, как много читателей готово со мной поспорить. Не со Жванецким, я из его 446-страничной книжки выдернул десяток фраз. Но я считаю, что и их достаточно, чтобы мы поняли, как, где и с кем живем:
"Он так упорно думал о куске колбасы, что вокруг него стали собираться собаки".
При чем тут колбаса? А разве диапазон между лучше тогда или лучше теперь не измеряют часто колбасой? Правда, Жванецкий предлагает еще один точный измеритель времени:
— Что такое без четверти два все время?
— Это манометр.
Вот по манометру и прожили 90 лет. Михаил Булгаков утверждал, что наших людей (думаю, он имел в виду и одесситов, он приезжал в Одессу в 1924 году) испортил квартирный вопрос. Жванецкий с ним не спорит, он находит свою формулу:
"Квартира уже давно важней женитьбы и сильней смерти".
И вот в таком безумном, безумном, безумном мире, как правило, выслушиваешь слова:
"Пассажиров с билетами на Львов, рейс 3679, просят уйти из аэропорта".
Хорошо, если только из аэропорта, а когда из жизни?
"Мы по количеству врачей обогнали всех. Теперь бы отстать по количеству больных".
Шутки, скажете, прибаутки. Нет — жизнь. Наша жизнь во всей ее непредсказуемости:
"Сколько натерпишься обвинений в хамстве, прежде чем узнают, что ты глухонемой".
А может, мы все тут слепые, глухие, немые. Тогда понятно, почему мы так, мы тут, мы с этими живем. И веришь Жванецкому:
"Когда результат не нужен, трудно сделать процесс захватывающим".
Есть в книге фразы, которые уже вошли в нашу жизнь настолько, что без них и представить ее (жизнь) нельзя.
"Что охраняешь — то имеешь! Ничего не охраняешь — ничего не имеешь! Недаром говорят: "Все на охрану всенародной собственности"…