|
 На главную страницу сайта |
Илья РЕЙДЕРМАН "ТИКВА"
…Ничего не могу с собой поделать, и о чем бы ни говорил, если не вторым, то третьим из произнесенных слов будет культура. Аттестуя себя культурологом, я не столько придаю своей особе важности, сколько признаюсь, что именно тут, с моей точки зрения, "зарыта собака", что речь идет о чем-то необычайно важном, о чем мы почти не думаем, загипнотизированные бездумным бряцанием знакомых слов.
"Дети улицы" — дети, растущие на улице, без должного участия в их воспитании пап и мам, очень быстро усваивающие уличную лексику, а заодно и соответствующую стратегию и тактику жизненного поведения. Важно не только то, что они "уличные", сколько то, что не было дома, функция которого — быть культурной средой, быть сосудом, в котором удерживается атмосфера культуры. Этой атмосферой с детства должен бы дышать человек, в ней он растет как существо духовное.
Когда-то их было принято называть "беспризорниками" (в случае отсутствия родителей или бегства из дому), хулиганами. В годы моего послевоенного детства их было большинство. Отцы не вернулись с войны (мой — тоже!), матери были заняты на работе, родным домом была улица с ее булыжником или асфальтом. И я бы рос на той улице маленького донецкого городка, как растут сорняки у обочины дороги. Помешало одно обстоятельство — я был евреем. А улица (увы, едва ли не всякая улица — едва ли не во всех городах мира) была антисемитской. Тем паче в городе, пережившем недавнюю оккупацию. И мне пришлось укрыться от враждебности улицы в четырех стенах дома, обложив себя книгами, а затем и пластинками с записями классической музыки. Но еще раньше, дожидаясь поздно возвращавшейся с работы матери, слушал ее рассказы о юности в Одессе, о детстве в Дубоссарах, о ее отце, которого я никогда не видел, и который, оказывается, был состоятельным и весьма уважаемым глубоко религиозным человеком и содержал на свой счет нескольких учеников в ешиве. Впрочем, что это значило, я в ту пору совершенно не понимал, но запомнил, что мама гордилась тем, что окончила в Одессе еврейскую гимназию. Никакого другого образования — у нее не было. И как я понял потом, она была очень хорошо образованным, культурным человеком!
Что же касается детей улицы — то один из них меня защищал, а чуть попозже тоже стал писать стихи, стал моим другом, и дружба эта длится до сих пор. Но все же я не мог не чувствовать себя существом какой-то иной породы. Он мгновенно находил общий язык с выросшими на улице людьми, — а я чувствовал себя чужим и очень сильно страдал от этой по-юношески драматично переживаемой чуждости. И с годами это не проходило и, как дальше выяснялось, дело было не только в "пятой графе". Несовместимость человека культуры — и человека улицы!
Кстати, еврей не предрасположен к тому, чтобы стать человеком улицы. Помню, как потрясла меня встреча с врачом, тогда уже очень старым и мудрым человеком, который рассказывал, что книгу (Тору!) он взял в руки в три года, а потом поражал всех своей памятью и знаниями и заслужил, уже будучи студентом Пражского университета, кличку Энцик (что означало энциклопедист). Сегодняшний ребенок, получающий образование в еврейской школе, — слава Б-гу, не дитя улицы. Но ведь сколько иных! И вот об этих иных, юных, выросших на сегодняшней, совсем, вроде бы, иной улице не может не болеть моя душа. Я преподаю, я сталкиваюсь с ними постоянно, я пытаюсь понять их проблемы. Но это значит, что, прежде всего, я должен понять, какова она — сегодняшняя "улица".
Я сразу вижу: вот человек, у которого был Дом. И в этом доме его научили еще в детстве читать книги. Никакое телевидение, даже выполняющее образовательную функцию, никакие видеофильмы и аудиокниги книгу заменить не могут. Книга по-прежнему является фундаментом культуры, и если перестают читать, то — да простится мне столь категоричное утверждение — перестают быть людьми Культуры (по крайней мере, той, которую мы называли высокой культурой). А та, что является культурой улицы (сегодня — едва ли не глобальной, всемирной улицы), как бы ее ни называть, всегда является низкой и вульгарной. Облагородить ее невозможно. Она унижает любого человека с мало-мальски высоким строем души. От нее нельзя укрыться — даже если ты не включаешь телевизор, то слушаешь убогие песенки в маршрутном такси (репертуар соответствующих радиостанций), видишь рекламу с ее "приколами" и "слоганами". А мимо проезжают маршрутки, лихо разрисованные, на которых рекламируется такое, о чем хотя бы детишкам до поры до времени лучше бы не знать. Улица учит не нежничать, а быть информированными и циничными.
Нет, нынешние дети улицы — не хулиганы, не люди с бандитскими замашками. Они могут быть людьми даже с двумя высшими образованиями. Они могут высоко подняться — и даже вещать с экрана телевизоров. Их выдает лексика. Приземленность и убогая простота мышления. Так сказать, "не интеллигентность", которую ничем не замаскировать. Я бы сказал: здоровое торжествующее жлобство и ничем не прикрытое презрение к культуре. Это последнее меня и ужасает больше всего. Будем ждать от богатого или власть имеющего помощи в издании книги? Закона о меценатстве? Уважения к Культуре и к Человеку Культуры?
