|
 На главную страницу сайта |
С 1870 года фельдшеров в женских палатах сменили фельдшерицы. Более того, со временем фельдшериц допустили и в мужские палаты. Увеличилось и общее число фельдшеров — с 17 до 24. В эти же годы расширяется деятельность сестер милосердия. В 1869 году в городской больнице работали шесть сестер милосердия Стурдзовской общины сердобольных сестер. В штате они не числились, количество их менялось, возлагалось на них, в основном, наблюдение за кухней и бельем. Затем их сменили сестры Общества попечения о раненых, но и они еще не были штатными, каковые появились несколько позднее.
В начале 1870-х всему подковообразному в плане зданию больницы исполнилось 50 лет, а старому "центру" — около 65-ти. (К левому крылу по красной линии улицы, правда, была сделана немалая одноэтажная пристройка на цоколе, что несколько искривило означенную "подкову". Ныне эта пристройка полуразрушена.) Весь комплекс требовал реконструкции. В 1872 году его основательно отремонтировали, на что затратили 10000 рублей. Однако ремонт не решил проблемы вместимости. Особенно остро это проявилось в ходе эпидемий: холеры в 1872-м, оспы в 1873-м, тифа в 1874-м. В таких случаях неоднократно нанимали отдельные помещения у частных лиц либо возводили бараки, которые впоследствии можно было использовать лишь в хозяйственных целях. Санитарное состояние больницы оставляло желать много лучшего, в первую очередь — из-за отсутствия водопровода, проложенного в город только в 1873-м, а конкретно сюда — в 1874-м.
В 1869-м была предложена, а в 1871-м учреждена прозектура. Поэтапно шло разделение больницы по специальностям. Первыми выделились родильное и сифилитическое отделения. Следующим — хирургическое отделение: еще в 1866 году молодой тогда Н.В. Склифосовский проводил здесь первые в России полостные операции (тут уместно вспомнить, что несколько ранее и Н.И. Пирогов тесно сотрудничал со старой городской больницей, но это общее место). Следом за хирургическим было сформировано мочеполовое (урологическое) отделение.
В 1873-м начало вычленяться инфекционное, как тогда говорили — заразное, отделение, для которого на первых порах отвели две маленькие палаты, рассчитанные на 12 больных, стена к стене с мертвецкой, что, конечно, символично. При этом здесь рядом могли одновременно помещаться пациенты с оспой, дифтеритом, корью и т. д. Мало того, штатное число коек нередко увеличивалось втрое и более. Лишь гораздо позднее (1892) для дифтеритных, скажем, больных (детей) на средства графа М.Д. Толстого был сооружен специальный барак. В 1873 году хроническое отделение перевели в специально выстроенные при богадельне помещения, а в 1874-м основана особая глазная лечебница. В 1872-м на пожертвованные В.Ф. Марини 100 тысяч рублей в больнице было устроено так называемое Мариинское отделение. На проценты с упомянутого капитала содержалось 20 коек, главным образом — для неимущих.
В 1875 году среднесуточное число больных составляло в отделении внутренних болезней — 400, в отделении венерических болезней — 250, в хирургическом — 75, в хроническом — 65. Всего — 790. Кроме того, немалое число пациентов пользовали в психиатрическом отделении и в лиманно-лечебном заведении.
В 1874-м совет врачей сменила городская больничная комиссия. С началом русско-турецкой кампании среднесуточная численность больных, естественно, стремительно увеличилась: 1876 г. — 1200, 1877 г. — 1720, 1878 г. — 1580. А при чем тут 1876-й, спросит читатель, война ведь началась годом позже? На самом деле многочисленные русские добровольцы воевали в Сербии задолго до официального вступления России в войну. В эти годы при больнице устроили специальное отделение для военных да еще приемный пункт для раненых, переправляемых во "внутренние губернии".
В 1879-м в пределах больницы началось, наконец, строительство новых помещений. Однако это были преимущественно те же бараки — для инфекционных и "нервных" больных, да еще достройки и исправления уже имеющихся сооружений. Последовавшая эпидемия возвратного тифа (1880 г.) лишний раз продемонстрировала, что имеющиеся на тот момент больничные площади, само их качество не соответствуют запросам современности.
"Главное больничное здание, — писали 115 лет назад (!), — представляло и представляет собой постройку старого типа коридорной системы без целесообразной вентиляции и отопления, с неправильно устроенной ватерклозетной системой. Малейший наплыв больных тотчас дает себя знать резкой порчей воздуха и заставляет искать открытия новых помещений, что влечет за собою необыкновенную разбросанность больных". Это было сказано в позапрошлом веке! Но и сегодня этот памятник истории и архитектуры влачит жалкое существование обшарпанной (в данном случае — инфекционной) больницы для бедных…
Во время тифозной эпидемии 1880 года суточное число зараженных достигало 500 и более, и тогда многих больных пришлось передислоцировать из главного корпуса и третьего отделения на Хаджибейский лиман. В ходе аналогичной эпидемии 1891-1892 годов ситуация повторилась. В середине 1880-х были израсходованы значительные средства на совершенствование санитарной системы: устроили дезинфекционную камеру, построили паровую прачечную, улучшили внутреннюю планировку корпусов, усовершенствовали хирургическое отделение, открыли барак для лиц, привитых от бешенства на бактериологической станции, и особые помещения для амбуланса, существовавшего с 1870-х. Но все это кардинально не решало главных проблем.
Среднесуточное количество больных в 1880-1890 гг. составляло 1039-1120. Пропускная способность больницы в это время выросла до 10000-12000 в год; до 1875 г. — 8000-9000. Что касается бюджета, то о его пропорциональном росте говорить не приходится: 1877 г. — 297000 руб., 1878 г. — 329000, 1879 г. — 313000, а когда война закончилась, ассигнования упали до 307000. В год 100-летия Одессы на содержание городской больницы (без психиатрического отделения) Думой было выделено 246426 рублей. Психиатрическое отделение много десятилетий, что презабавно, размещалось в помещении бывшей воинской казармы № 7, на соседствовавшем с больницей так называемом Военном дворе. В перечне домовладений середины XIX столетия значится: "Казарма военного госпиталя при городской больнице. Оценке не подлежит", — то есть оценке на предмет налогообложения. Только 25 сентября 1892 года было открыто здание, специально построенное для психиатрической лечебницы на территории между Слободкой-Романовкой и Кривой Балкой. Собственно лечебница закрытого типа была рассчитана на 150 больных, но при ней имелась обширная земледельческая колония — предназначенная для выздоравливающих и социально безопасных.
Что касается дальнейшей эволюции штатного расписания медперсонала городской больницы, то в 1877 году здесь были уже 22 штатные сестры милосердия. В 1879-м устроили нечто вроде кружка сестер милосердия на 31 особу и при нем фельдшерскую школу с четырехлетним курсом. Мужская фельдшерская школа была ликвидирована еще в 1873-м. На обучение в фельдшерицы принимались дипломированные домашние учительницы, преподавателями выступали безвозмездно больничные ординаторы. Школа эта просуществовала до 1884 года и, судя по всему, обеспечила на какое-то время достаточное число фельдшериц. "Кружок сестер", впрочем, остался, субсидировался он городом (9200 руб. в год) и пополнялся за счет сестер Касперовского отделения Красного Креста.
В 1914 году штатных сестер милосердия числится 19, фельдшеров — 9, палатных врачей — 10, старших врачей — 5, штатных ординаторов — 3, сверхштатных — 27. В аптеке и фармацевтической лаборатории служили 14 сотрудников, в конторе больницы — 30. В это время в Старой городской больнице работали такие известные медики, как В.К. Стефанский, барон М.М. Тизенгаузен, В.В. Флоровский, Г.С. Главче, А.Н. Великанов, В.П. Снежков, А.И. Скроцкий, Б.С. и Д.С. Эгизы, М.Я. Бабаджан, М.И. Исакович, Я.О. Баржанский и др.
В годы первой мировой войны к ним присоединились И.И. Кальфа, А.Л. Гешелин, В.Г. Шполянский, А.У. Ландесман и ряд других.
Помимо психиатрической лечебницы самостоятельность получила также грязелечебница на Хаджибейском лимане (1886). С 1887 года больница функционировала по новому уставу, являясь не только лечебным, но и научным учреждением. К середине 1890-х здесь сложилась следующая раскладка: внутреннее и женское хроническое отделение — 150 коек, хирургическое — 150, мочеполовое (урологическое) — 40, гинекологическое — 40, "нервное" (неврологическое) — 30, родильное с послеродовым — 30, горловое (отоларингологическое) — 20, Мариинское — 20, мужское хроническое при богадельне — 60, сифилитическое (венерологическое) — 200, заразное (инфекционное) — 30.
Ежегодно проводилось порядка 500 серьезных операций. Стационар проходили 12-15 тысяч человек, а амбулаторное лечение получали 15-17 тысяч. В 1892 году в Одессе ввели специальный больничный налог, что-то вроде нынешней медицинской страховки. Размер его составлял всего лишь 60 копеек, и всякий уплативший получал право на бесплатное больничное обслуживание не только в городской больнице, но и во всех муниципальных лечебницах и амбулаториях, исключая лиманно-лечебные. С тех лиц, которые оного налога не платили, взималось 10 рублей в месяц за общий стационар и 25 — за пребывание на улучшенном содержании. В Мариинском отделении платы не полагалось вовсе.
Штат больницы состоял из главного врача, его помощника, прозектора с помощником, 16 штатных, 23 сверхштатных и 2 допущенных к занятиям врачей (типа интернов), 29 фельдшеров и фельдшериц, 2 акушерок и 32 сестер милосердия. Хозяйственной частью, подведомственной городской управе, занималась контора больницы под контролем старшего врача. В эти годы было принято решение о строительстве специализированных клиник, которые и должны были заменить Старую городскую больницу.
В середине 1910-х Старая городская больница, как ее называли, принимала горожан обоего пола, всех сословий, страдающих "внутренними, хирургическими, венерическими, гинекологическими и заразными болезнями". Плата за лечение взималась по таксе и вносилась не более чем за две недели вперед. Если же больного выписывали раньше, ему возвращался избыток задатка. Впрочем, по закону или по решению городской управы многие категории одесситов пользовались правом бесплатного лечения. Амбулаторное лечение предоставлялось бесплатно, прием шел по "очередным билетам", вне очереди обслуживались грудные дети и тяжелобольные. Иностранные подданные принимались в больницу лишь "при отношениях их консулов", за исключением тяжелобольных. Согласно внутреннему распорядку, прием начинался с 8 часов утра, а посещение больных дозволялось в непостные дни — по воскресеньям, вторникам и четвергам, с 14 до 16 часов.
Сооружение упомянутых клиник, в свою очередь, связано с историей медицинского факультета Императорского Новороссийского университета.
В официальном реестре объектов культурного наследия комплекс "университетские клиники" числится по адресу: ул. Пастера, 7-9. (Неясно, почему сюда попал № 7, поскольку его носит городская клиническая инфекционная больница. Можно предположить, что это просто анахронизм.) Он включает в себя: 1) корпус клиники хирургии, акушерства и женских болезней, 1899-1902, архитекторы Н.К. Толвинский, А.И. Бернардацци (достройка); 2) корпус детской клиники — то же; 3) корпус хирургической клиники — то же. Тот же комплекс включает в себя: 4) главный корпус теоретических кафедр и лабораторий по ул. Ольгиевской, 4, 1897-1898, архитектор Н.К. Толвинский; 5) корпус диагностики и терапии по Валиховскому пер., 3, 1899-1902, архитекторы Н.К. Толвинский, А.И. Бернардацци (достройка); 6) корпус анатомического театра по Валиховскому пер., 2, Н.К. Толвинский, 1897-1899.
Здесь надо сделать кое-какие уточнения, ссылаясь на монографию К.Г. Васильева, П.Г. Чуева и К.К. Васильева "Очерки истории высшей медицинской школы в Одессе" (1999). Согласно архивным разысканиям перечисленных авторов, анатомический институт реально возводился в 1896-1900 гг.; главный корпус — в 1898-1901 гг.; корпус центральной амбулатории — в 1902-1903 гг. (архитектор А.И. Бернардацци, в 1912-1913 гг. надстроен инженером В.А. Бауэром); первый клинический корпус по ул. Пастера, 9, — в 1901-1903 гг., архитектор А.И. Бернардацци; второй клинический корпус по ул. Пастера, 7, — то же; третий клинический корпус — то же, 1902-1905 гг.; четвертый клинический корпус по ул. Ольгиевской, 2, — то же.
Олег ГУБАРЬ.
