|
 На главную страницу сайта |
Старые коллекции приедаются. Поэтому я сложил новую. Не ахти что, но все же. Собрание одесских вывесок последних лет. А представьте, они и в самом деле собрались бы на какой-нибудь собачьей площадке и выкрикивали имена свинячьим голосом. Как бы это типизировалось: ономастический гвалт? И ведь кто-то же эти названия выдумывает, ночей не спит. Как всякий порядочный пиит: "Что в имени тебе моем?"
Создается впечатление, что, как и названия улиц, имена одесских заведений призваны дезориентировать ПП (предполагаемого противника). Впрочем, и он теперь не станет искать ремесленников на Ремесленной, бугаев на Бугаевской, а пионеров на Пионерской — дураков нет. Но ежели, скажем, узрит вывеску "Пикассо", непременно же вообразит, что за дверью арт-галерея, на худой конец — магазин шаров, для девочек, естественно. И сильно ошибется (что и требовалось доказать). В "Пикассо" продают шкафы, диваны и прочие табуретки — надо полагать, живописные. А магазин воздушных шаров — там же, на Екатерининской — интригующе именуется "Божанн".
Разными самоцветными именами при Союзе прямолинейно нарекали ювелирные магазины. "Коралл" — канцтовары на Большой Арнаутской и на Ришельевской; "Яхонт" — кафе на Преображенской; "Жемчужина" — парфюмерный на Малой Арнаутской и
т. п. А как же тогда ювелирные зовутся? А непредсказуемо. Чтоб никто не догадался, как в "Операции Ы". "Лагуна", например, как на Дерибасовской. А чтоб окончательно врага со следа сбить, в двух кварталах, на Дворянской, есть другая "Лагуна", ресторанчик, где бросают якорь любители выпить и закусить.
Еще ювелирные: "Клеопатра" — на Садовой, "Анна"... Чуть не написал "на шее". Нет, есть тут все-таки логика — у кинематографической фараонши такой "голдяк" оттягивал шейные позвонки, что никакая Анна из русских селений не выдержала бы. Определенно передергиваю. Вот ведь вполне говорящие названия: "Золотое яблоко" и даже "Золотая Одесса"! Не торопись праздновать победу, вражеский лазутчик: не все то золото, что блестит. "Золотой теленок", например, кафе. "Золотой лев" — забегаловка со стажем. "Золотая чаша" — магазин колониальных товаров. А "Мягкое золото" — вовсе не то, что вы подумали, а совсем даже рухлядь, то есть меха.
Еще один парадокс: вывески-то, почитай, на каждом доме. "А если все продают, — недоумевает приезжий "из района", — то кто же, на фиг, покупает?" Бестолковый какой. Небось думает, что деньги и впрямь отмывают стиральными порошками "Дося" и "Тайд".
Самое "вкусное" — имена многочисленных предприятий общепита. Вот где полный матриархат — начиная с "Амазонки", что на Преображенской. Желаете выбрать имя новорожденной, послоняйтесь по кафешкам и бодегам. (Свежеиспеченные папаши обычно так и делают, до забвения имени собственного.) "Людмилами", "Русланами", "Викториями" и даже "Эвридиками" реестр далеко не исчерпывается. Имеются и "Николь", и "Алсу", и даже некая "Манана". Обнаружил также расчлененную "Натали": отдельно "Нату", отдельно "Тали". "За что?" — спрашивается. Кокетливые "Эллочки", "Бэллочки" и прочие припевочки — пресновато. Острее, с горчинкой — "Последний грош", что на Садовой. "Вечерний блюз" (или все-таки "звон"?) на Преображенской. Пельменная "Славянка" (когда-то после общепитовских котлет здесь в качестве профилактики и впрямь исполняли "Прощание славянки"). Далее — экзотический зверинец. "Гиппопотам" — на Пастера. "Крокодил" — на Греческой. А на дверях кафе-бара "Акула" красуется уточняющее объявление: "Наши цены не кусаются".
В стиле диско решены децибельные бары типа "Цунами". Но попался один рафинированно-камерный, "Страдивари", под стенами сочувствующей консерватории. Чем там потчуют потенциальных Моцартов в гриль-баре "Черный доктор", в точности не знаю, не пробовал. В баре "Ковчег", что на Новосельского, говорят, "каждой твари по паре". Правда, сам легкомысленный "Ной" отправился в плаванье в одиночку, и стал на прикол несколькими кварталами ближе к центру. Из других нестандартных плавсредств упомянем "Титаник" на Греческой. А из библейских персонажей — "У Адама", разумеется, на Еврейской.
Самые трогательные, буквально скупую мужскую (горькую женскую и чистую детскую) слезу вышибающие, названия злачных мест для простонародья, где в одни руки сбывают с рук "залипуху" перепрофилированных лакокрасочных заводов и химкомбинатов — как отечественных, так и ближнего зарубежья. И впрямь всплакнешь, разглядывая засиженные мухами чуть ли не детсадовские вывески — "Солнышко", "Колосок" ("стометровка" на Новом базаре).
А подстреленная чеховская "Чайка" на задворках Большой Арнаутской!
Жеманные бомжи и их очаровательные фрейлины-"синеглазки" обыкновенно кучкуются близ пейзажных руин "дома колхозника" на Торговой, в которых ныне квартирует по-своему элитарное питейное заведение "Орхидея". И впрямь — зачем русскому человеку грамотность? Как же — для того хотя бы, чтобы вывески на кабаках да на трактирах читать!
Умилительны по-одесски непосредственные прозвища: парикмахерской — "Саша-сервис" — или, к примеру, салона — "Хорошая мебель". Еще "вкуснее" — "Мебельман" на Нежинской, близ Тираспольской площади. А как вам понравится магазин "Фанат. Агрессия духа"? А ломбард "Сильнее страха"?! А салон сантехники "Кап-кап"?! Валера Хаит обнаружил "на своем хуторе" даже продовольственный под названием... "Вакуум". Должно быть, нареченный так в память об эпохе недоразвитого социализма. Что до кафе "Сусанин" на Большой Арнаутской — это, вероятно, сборное место наших экскурсоводов.
Зато близ "Привоза" и Нового базара ономастические изыски совершенно иссякают: дурить сельских жителей — себе дороже. Изнеженные же разведчики "Интеллидженс сервис" сюда вряд ли сунутся, и их можно не принимать в расчет. А потому практически все заведения обозначены тут с патриархальным простодушием. Бар называется просто "Баром", продукты — "Продуктами", а игровые автоматы не "Юконом" и "Невадой" (понимание требует прочтения, как минимум, "Смока Белью"), а "Игровыми автоматами". Впрочем, я видел кафе "Одесские вина" на Коблевской, "Полтавпиво" — на Торговой, "Печки-лавочки" — на Пантелеймоновской. Это уже этимологические кроссворды, предполагающие некоторую эрудицию, и если с экранизированным Шукшиным еще так-сяк, то словесный монстр "Полтавпиво", вероятно, все же отпугивает несознательных граждан.
...В 1860 (!) году муниципальная газета отмечала жуткое однообразие рекламных вывесок. "Кто не замечал названий магазинов, — писал желчный репортер, — вроде "Французский", "Англо-Французский", "Английский", "Американский", "Итальянский", "Турецкий" и т. п.? Но что со временем русский человек не уступит в рекламах и англичанам, служат доказательством несколько вывесок природного остроумия: "Здесь продается табак, цыгары, трубки, мелочь и все, до турецкого обычая относящееся", или "Винный погреб "Кесарь — Сицилия", или "Панорама "Замочная скважина". Как в воду глядел.
Что ж, имена не выбирают. С ними живут. И — чем бы там ни кончилось — живут с аппетитом.
Олег ГУБАРЬ.
