|
 На главную страницу сайта |
Олег ГУБАРЬ "Тиква"
(Окончание. Начало в № 623.)
Следующая страница каменной летописи Привоза отстоит от предыдущей на целых 45 лет и относится ко времени "хрущоб". Удивительно, но именно тогда легендарный рынок обрел лучшие капитальные строения "тематической" торговли, и в 1958 году на месте бывших "резниц" репрезентовал новый мясной корпус. Архитектора, придумавшего это сооружение, я знал много лет: незабвенная Рашель Абовна Владимирская была деятельнейшей представительницей историко-краеведческой секции "Одессика" при Доме ученых, и именно она и ее супруг, известный искусствовед А.А. Владимирский, пригласили меня в бюро этой секции. Благодаря "Одессике", между прочим, в свое время удалось предотвратить уничтожение того самого Фруктового пассажа!
Р.А. Владимирская блестяще решила сложнейшую задачу устройства обширного торгового здания: кроме чисто профессиональных пригодились и специфические краеведческие знания. Используя опыт сооружения крытых рынков конца Х1Х века (в том числе — в Одессе, на Новом базаре), она применила базиликальную систему пространства. А потому интерьер оказался хорошо освещенным и удобным в эксплуатации. Типологический этот проект несколькими годами позднее был успешно использован и в ходе строительства молочного корпуса.
Остается упомянуть о четырех одноэтажных рыбных корпусах, располагавшихся до конца 1970-х между описанными выше корпусами и железнодорожным вокзалом. Не берусь судить об их архитектурных достоинствах, которых, впрочем, и не было. Но были эти домики вполне функциональны (разумеется, до поры до времени), а главное — привычны. Одесситы со стажем отлично помнят специфику этого привокзального пятачка. Здесь с давних пор, как принято говорить, "на бану", помимо рыбы торговали подержанными часами, нередко поставлявшимися карманниками. Тут же издавна продавались рыболовные принадлежности, преимущественно для морского лова (закидушки, донки, самодуры и др.).
В 1980-х, по сути, перестала существовать и целая улица — Привозная: с 1985 года начали сносить целый квартал домов между Преображенской и Пантелеймоновской (Новорыбной) улицами, Привокзальной площадью и Привозом, где устроили региональный автовокзал и автостоянку. Последним был разрушен дом № 24, жестяная табличка с ворот которого сохранилась в собрании М.Б. Пойзнера. Дома эти, впрочем, тоже не блистали особой красотой.
В 1830-1840-х здесь строились преимущественно купцы и мещане среднего достатка и ниже. А в начале прошлого века тут помещались, в основном, непрезентабельные торговые и складские помещения, ночлежки, многочисленные питейные заведения (трактиры, "белые харчевни", ренсковые погреба, штофные лавки и т. п.), здесь полиция Бульварного участка периодически проводила облавы и прочие зачистки для выявления беглых арестантов и беспаспортных, каковых отправляла по назначению: кого — в инфекционное отделение городской больницы, кого — в арестантские роты или тюремный замок, а кого — депортировали "на родину".
Особо опасными в криминогенном отношении числились так называемые "дешевки" — подвалы-ночлежки, где разного рода шантрапа имела возможность переночевать за считанные копейки. Спали на соломе, вповалку. В газетах описаны поистине душераздирающие сцены. Большинство "дешевок" в XIX столетии находилось по Рыбной улице, в Щепном ряду, на ближайших к Привозу кварталах Екатерининской и Преображенской. Днем же насельники ночлежек отирались на базаре, демонстрируя виртуозное мастерство облегчения чужих карманов, а равно ридикюлей и корзин.
Специалисты в этой области чудеса творили. Так, однажды они ухитрились средь бела дня сцедить через трубочки несколько бочек, привезенных одним ротозеем из Молдавии для реализации на Привозе. Практиковались маневры с "подбрасыванием кошелька", всучиванием "кукол", подменой часов из драгметаллов дешевыми томпаковыми, продажей фальшивых самоцветов, псевдоянтарных мундштуков, спитого чая, фальсифицированного кофе, сливочного и постного масла и многих других пищевых продуктов. В связи с этим Привоз постоянно ревизовала специально сформированная городом комиссия, в обязанности которой вменялось выявление подобных фальсификатов, во главе с известным химиком-органиком, профессором Императорского Новороссийского университета В.В. Вериго.
Другой вид "промысла" одесских мазуриков красочно описан в романе бывшего городского полицмейстера В.М. Антонова "Одесские катакомбы" еще в первой половине 1870-х годов. Суть дела заключалась в том, что эти проходимцы перехватывали следовавшие на Привоз продовольственные караваны и фактически занимались рэкетом, то есть правдами и неправдами отнимали или за бесценок перекупали товар, а затем сбывали его втридорога. По свидетельству Антонова, "двести человек факторов-кулаков, ежедневно отправляясь до рассвета за черту города на расстояние десяти верст и более, встречают там возчиков зерновых продуктов, распространяют между ними ложные слухи относительно существующих цен, выманивают у них хлеб за дешевую цену, сунув им в руки ничтожный задаток, привозят зерновой товар целыми обозами в город" и, разумеется, изрядно наживаются на таковом "бизнесе".
Можно упомянуть и более приличные сооружения, окружавшие Привозную площадь, например, склады ведущих "куриных экспортеров" Мунесса, Фишеля, Кашиха, Метаксы и Монтиньяни, которые экспортировали из Одессы в Европу примерно полмиллиона штук птицы в полугодие. Или, скажем, возьмем коммерческие заведения Новорыбной улицы. В домах №№ 55 и 57 помещалась "Торговля бессарабскими и кавказскими товарами и сухими грибами Б.Ф. Городецкого". Помимо упомянутых грибов здесь торговали клюквой и сыром, нежинскими огурцами и орехами, хмелем и солодом. Дом № 61 принадлежал Н.Л. Кантору, каковой реализовывал примерно те же товары, что и Городецкий, а кроме того, торговал голландскими сельдями, сухофруктами, лавровым листом, оберточной бумагой, сапожной мазью и проч. В № 97 обосновалась "Торговля бакалейными, колониальными и москательными товарами и склад подсолнечных семечек одесского купца К.А. Микешина". В доме № 110 находился "Склад и комиссионерство С.М. Файнштейна", предлагавшие потенциальным клиентам разнообразные корзины, кошельки, соломенные шляпы, а также всевозможные веники. На Новорыбной свой дом построил даже выдающийся итальянский архитектор Ф.К. Моранди, однако все же на почтенном удалении от Привозной площади.
В 1870-х среди домовладельцев Новорыбной улицы находим известные в региональной истории фамилии: Черепенникова (№ 45), Яловикова (№ 55 и № 134), Бирюкова (№ 57), Шифмана (№ 59), Родоканаки (№ 61), Каравья (№ 91), Гладковой (№ 99 и 136), Петрококино (№ 6), Моранди (№ 30), Лашкарева (№ 98), Шапошникова (№ 118), Менделевича (№ 120). Здесь следует уточнить, что в середине 1900-х нумерация этих домов несколько изменилась.
В числе охраняемых объектов культурного наследия — ряд доходных домов, примыкающих к Привозной площади со стороны Пантелеймоновской (Новорыбной) улицы. Это, скажем, дома №№ 76, 82 и 84. Любопытно, что 82-й номер принадлежал известнейшему Торгово-промышленному товариществу "А.К. Дубинин", с 1835 года занимавшемуся поставкой и торговлей морепродуктами. Уже в начале 1850-х его основатель Антон Кузьмич Дубинин владел лавкой в так называемом Рыбном ряду (который и дал название улице), каковая впоследствии трансформировалась в большой магазин "в собственном доме". Второй свой магазин Дубинины открыли на Дерибасовской улице, в доме Роте, на углу Красного переулка, и это был лучший гастроном Одессы всех времен. Фабрикант рыбных консервов, изобретатель оригинального холодильника Варфоломей Антонович Дубинин удостоился множества медалей на сельскохозяйственных и промышленных выставках в России и за рубежом. В моем собрании имеются роскошные фарфоровые изделия с фирменной атрибутикой Дубининых, специально заказывавшиеся у знаменитого М.С. Кузнецова. В начале прошлого века он выстроил на месте прежнего великолепный новый дом. В 1911 году рядом с ним построился (Пантелеймоновская, № 84; проект архитектора Шульгина) и другой предприниматель, М.Л. Фукс.
Существовали в этом районе и небольшие предприятия — мелкие фабрики, цеха, кустарные мастерские. Например, "Паровая фабрика халвы, рахат-лукума и тахинного масла И.М. Бермана" и при ней магазин — на углу Александровского проспекта и Старорезничной, в доме Болгарова, № 14. Самое забавное заключается в том, что уже в советское время все эти "цеха", "мастерские", "склады" и тому подобные заведения были репрезентованы столь же убогими "общенародными". А на смену "ночлежкам" и "дешевкам" пришли... так называемые дома колхозников. В моей коллекции имеются уникальные послевоенные фотографии, во всех деталях запечатлевшие быт и нравы оных "социалистических общежитий". Но как бы там ни было, хорошие, плохие ли, но дома эти, заведения и предприятия, как и их насельники, составляли то, что я назвал бы "веществом жизни", "бродильным соком города", или, ссылаясь на Тургенева, "теином в чаю, букетом в благородном вине". И этого увядшего букета, этого окончательно и бесповоротно перебродившего "жизненного вещества" нам иной раз очень недостает. С трогательно родным прошлым всегда жаль расставаться, тем более — смеясь...
Проходят годы, меняются власти и социальные формации, не говоря уже о нравах "градоустроителей" (ныне на месте ночлежек и "дешевок" выросли просторные корпуса и супермаркеты "Нового Привоза"), но пестрое пряное торжище по-прежнему оптимистично, остроумно, говорливо, непредсказуемо. "Бродильное начало" в нем, по-видимому, неистребимо.
Давеча услышал лаконичный диалог:
— Так Валя умерла! У нее, оказывается, был сахар...
— Вот гнида! Сахар был, а брагу так и не поставила!
А то мы однажды с Шуриком Ройтбурдом (художником столь же авторитетным, сколь и скандальным) приперлись сюда по неотложному делу. Подходит он вразвалочку к контейнеру и выдает заранее заготовленную фразу:
— Девушка, мне "пшикалку" надо. У меня, вы понимаете, испортились отношения с моими тараканами...
Девушку с Привоза врасплох не захватишь:
— А насколько они у вас испортились, — парирует, — на три пятьдесят или на семь?
Мой близкий друг, замечательный одесский бытописатель, автор книги "С Одессой надо лично говорить" Михаил Пойзнер, услышал на Привозе следующий диалог.
— Стоп! Куда ты лезешь?! Отвали, а то я тебя сейчас обматерю!
— Ой, не надо, подруга, промолчи! Я же из Шалашного переулка! Лучше давай я тебе эти красивые слова скажу! Не лишай меня куска моего хлеба!
Наш с Пойзнером общий приятель, старый водолаз Сергей Сазонов, торгуется на Привозе весьма оригинально.
— Почем кило картошки?
— Гривна.
— Давайте по восемьдесят.
— С какой это радости?!
— Как?! Так вы же отдаете в хорошие руки!
Живи, Привоз!..
