События в Одессе и бунт на броненосце «Князь Потемкин»

Около 20-го июня месяца всю Россию облетели слухи о каких-то ужасных происшествиях в Одессе, сопровождавшихся пожарами, грабежами и убийствами. К сожалению, эти зловещие слухи вскоре подтвердились — и уже 21 июня в «Правительственном Вестнике» появилось правительственное сообщение, в котором содержалось описание беспорядков и неслыханного разгрома, учиненного буйною чернью в одесском порте, и неслыханного, небывалого в России бунта матросской команды на броненосце черноморской эскадры "Князь Потемкин-Таврический".

Вот, что между прочим гласит упомянутое правительственное сообщение:

Усилению среди рабочего населения города Одесса брожения, перешедшего 15 июня в открытый мятеж, сопровождавшийся убийствами, грабежами и поджогами, — способствовало следующее, хотя и не состоящее в непосредственной связи с обнаружившимися ранее беспорядками в Одессе, прискорбное, позорное и беспримерное в летописях русского флота событие: в 4 часа утра этого дня на одесский рейд пришел из Тендровского залива броненосец черноморской эскадры "Князь Потемкин-Таврический", от борта которого отвалила шлюпка с трупом мертвого матроса. Покойник сопровождавшими его матросами был положен на молу с пришпиленной на груди запиской, гласившей, что матрос Омельчук убит офицером невинно за высказанное им недовольство пищей, что все офицеры броненосца убиты командой и с броненосца ответят орудийным огнем по городу, если со стороны начальства порта сделаны будут попытки убрать труп или приблизиться к судну.

К месту, где положен был покойник, стали двигаться из города тысячи рабочих, и возбуждение среди них все более росло. Когда же для проверки известия об убийстве и для снятия показаний прибыл на шлюпке вместе с портовым начальством товарищ прокурора одесского окружного суда, матросы с угрозами и бранью заставили его удалиться.

На основании показаний одного оставшегося в живых из офицеров судового состава, а также матроса, ночью бросившегося с борта судна в воду и достигшего берега вплавь, произошедшее на "Князь Потемкин-Таврическом" обрисовывается в общих чертах в следующем виде. Броненосец вышел из Севастополя в воскресенье, 12 июня, находясь под командой капитана 1-го ранга Голикова, в Тендровский залив для производства опытной стрельбы вместе с состоявшими при нем миноносцем № 267, под командой лейтенанта Клодт-фон-Юргенсбург. Во вторник, 14 июня, судовая команда, под предлогом, якобы, недоброкачественности привезенного из Одессы миноносцем мяса, отказалась принимать в пищу борщ. По распоряжению командира, команда была собрана на шканцы, где старший офицер — капитан 2-го ранга Гиляровский — приказал выступить перед фронтом тем из нижних чинов, которые не отказываются от принятия пищи, т.е. не участвуют в протесте, выраженном в столь резкой форме. Когда же перед фронтом выступило большинство из судовой команды, то старший офицер стал записывать имена недовольных, составляющих меньшинство. Воспользовавшись этой минутой, последние схватили из пирамид ружья и стали их заряжать имеющимися у них патронами. Приказание стрелять в бунтовщиков, отданное караулу старшим офицером, оказалось не исполненным, и тогда последний выхватил у ближайшего караульного ружье и произвел в одного из матросов два или три выстрела, ранив его смертельно. Затем взбунтовавшиеся нижние чины стали залпами стрелять в офицеров, отыскивая их поодиночке в разных местах судна. Так был убит, в числе прочих, и командир броненосца. Некоторые из офицеров бросились в море, но их и здесь настигла смерть, так как и в воду, по словам очевидцев, производились выстрелы и даже из 47-миллиметровых пушек. Погибли насильственной смертью от рук судовой команды, кроме командира броненосца, старший офицер Гиляровский, лейтенанты Неупокоев и Тун, мичман Григорьев 4-й, прапорщик Ливенцов, врач Смирнов и около 30 человек судовой команды. Остальные, в том числе команда миноносца, в который с броненосца стреляли залпами или из мелких орудий, были терроризированы бунтовщиками, арестовавшими оставленных в живых офицеров. На броненосце составился комитет из 20 нижних чинов, принявших на себя командование судном и постановивших идти в Одессу, на рейд которого и прибыли вечером, 14 июня, а утром, 15 июня, спустили шлюпку с трупом матроса.

16 июня на рейд города Одессы вошло портовое судно "Веха", которое, по сигналу с "Князя Потемкина-Таврического", стало на якорь за кормой броненосца. Ничего не зная о бунте, происшедшему на броненосце, командир "Вехи" отправился на "Князя Потемкина-Таврического" представить командиру рапорт, как старшему на рейде. С прибытием на броненосец, командир "Вехи" был обезоружен и насильно свезен на берег вместе с другими своими офицерами. В Одессе "Князь Потемкин-Таврический"захватил два парохода с углем, составляющих собственность частных лиц, который был ими погружен при содействии около 300 рабочих порта. В то же время взбунтовавшаяся команда принудила прекратить работу всех рабочих в порту и на частных пароходах. Вскоре нормальная деятельность в порту прекратилась, и он оказался во власти бунтовщиков.

Хотя к этому времени власть в городе была уже передана командующему войсками одесского военного округа, сдерживать от бесчинства на территории порта многотысячную толпу рабочих оказалось невозможным, так как, если бы войска прибегли к орудию, они подверглись бы амфиладному обстрелу из орудия броненосца. Порт оказался во власти черни, которая бросилась повально грабить все без разбора — пакгаузы, частные склады, портовые здания, пароходы, бросала в море товары, распивала вино из разбиваемых винных бочонков. С наступлением сумерек начались поджоги, вскоре принявшие ужасающие размеры. Выгорела почти вся территория порта, так как толпа не допускала к тушению огня пожарных. Согласно донесениям местных властей, истреблены огнем два железных пакгауза и передаточная Русского Общества пароходства и торговли, агентство и пакгаузы Дунайского пароходства, склад шпал и досок на платоновском моле, электрическая станция, станция Одесса-порт, управление капитана над портом, эстакада от 8 до 9 устоя на Новом моле, пакгаузы Русского общества, Российского и Кошкина., отделение корабельной конторы на Платоновском моле, часть угольного склада на Новом моле и все постройки Практической гавани. Кроме того, сгорело 20 вагонов, два парохода Российского Общества, один Русского, три частных. В железнодорожных пакгаузах окна разбиты и вещи разграблены; все имущество из складов и пакгаузов разграблено и унесено в город. Во время пожара сгорело, согласно донесений, не мало бунтовщиков и грабителей, опьяневших до потери сознания от выпитого вина.

На другой день, 16 июня, по состоявшемуся Высочайшему повелению, в Одессе и уезде объявлено было военное положение. Город со всех сторон был скован кольцом войсковых частей, притянутых из лагерного расположения, и беспорядки прекратились.

В 7 часов вечера, того же 16 июня, броненосец "Князь Потемкин-Таврический", которым их числа арестованных командой офицеров были высажены на берег 9 человек, отошел и дал три холостых выстрела, положенных по морскому уставу при погребении матроса, и два боевых, коими разрушена крыша и часть стены одного из домов Нежинской улицы, но несчастий с людьми не было. На другой день, 17 июня, в 6 часов утра, черноморская эскадра под флагом старшего флагмана вице-адмирала Кригера и младшего контр-адмирала Вишневецкого, в составе 4-х эскадренных броненосцев и 5-ти эскадренных миноносцев, подошла к Одессе. Названная эскадра, построившись в строй фронта, пошла по направлению к одесскому молу, а броненосец "Князь Потемкин-Таврический" вышел навстречу эскадре в полной боевой готовности. Когда "Князь Потемкин-Таврический", прорезывая строй эскадры, поравнялся с броненосцем "Георгий Победоносец", на последнем была устроена овация "Князю Потемкину-Таврическому", и, когда вслед за этим эскадра, по сигналу адмирала, повернула на обратный курс, команда на "Георгии" бросилась на мостик и не позволила управлять судном. Вслед за этим на "Георгии" была спущена шлюпка, на которой командир и все офицеры броненосца, кроме лейтенанта Григоркова, который застрелился, были обезоружены и доставлены на баркасе на берег. Для управления броненосцем составлена была комиссия из 20 человек. Однако среди команды "Георгия Победоносца" происходили несогласия. По прибытии обоих броненосцев на одесский рейд, "Потемкин" даже угрожал "Георгию" разгромить его из тяжелых орудий в случае его отбытия в Севастополь, на присоединение к остальной эскадре. В конце-концов благоразумная часть команды "Георгия" взяла перевес. "Георгий Победоносец" вошел в Одесский порт, а "Потемкин" ушел в море в западном направлении. Командою "Георгия" были посланы командующему войсками в г. Одессе боцман и несколько матросов с изъявлением покорности и с просьбой о возвращении на судно их офицерского состава.

19 июня генерал-от-кавалерии Каханов имел счастье всеподданейше донести Его Императорскому Величеству, что команда "Георгия Победоносца", выражая полное раскаяние в дерзновенно содеянном, возлагает свое упование на Монаршее милосердие: при этом команда, выдав 67 человек наиболее виновных, принесла присягу со слезами раскаяния. После этого командир и офицеры "Георгия Победоносца" вступили в исполнение своих обязанностей.

На имя управляющего морским министерством прислана 20-го июня старшим флагманом черноморского флота вице-адмиралом Кригером следующая телеграмма:

"На транспорте "Прут", по выходе его из Тендры, взбунтовалась команда, которая арестовала командира и офицеров, убив прапорщика Нестерцева и боцмана Козлитина. "Прут" прибыл в Севастополь. Команда раскаялась, выпустила командира и офицеров. Просила их принять над ними командование".

Одесса пережила тяжелые дни. Страх, перенесенный ее жителями во время боевых выстрелов с "Потемкина", не поддается описанию. Убытки, понесенные пароходными обществами, железною дорогою, городом и частными лицами, нельзя пока точно исчислить; во всяком случае они превышают колоссальную сумму в несколько миллионов рублей.

Вслед за Одессой "Потемкин" терроризировал все крымско-кавказское побережье. Предварительно, впрочем, он направился в Румынию — добывать съестные припасы и уголь.

19 июня взбунтовавшийся броненосец вместе с миноносцем № 267 прибыл в румынский порт Констанцу. В половине седьмого вечера на расстоянии два с половиной километров от входа в порт заметили большой броненосец, на мачте которого развивался красный флаг. Быстро распространилось известие, что броненосец этот есть то самое взбунтовавшееся русское судно, о котором говорит вся Европа. Броненосец подавал сигнал, что он ищет защиты в румынских водах. Командир порта тотчас же направился на корабль и был встречен соответственным салютом. Экипаж "Потемкина" объявил себя инсургентами (вооруженные отряды гражданского населения, противостоящие властям — ред.) и просил у румын провизии и угля. В этой просьбе русским матросам было однако отказано.Румынские власти объявили "инсургентам", что если они хотят, что бы их признали дезертирами и не выдали России, то пусть они покинут суда и сдадут Румынии и "Потемкина", и миноносец со всем оружием и снарядами.

Экипаж "Потемкина" на это не согласился, и в тот же день "Потемкин" снялся с якоря и ушел по направлению к крымско-кавказскому побережью, где его уже ждали и трепетали перед его появлением мирные города и местечки "Русской Ривьеры".

22 июня мятежный "корабль-скиталец" с миноносцем появились около Феодоссии. Маленькому и незащищенному городу пришлось пережить несколько тяжелых часов вследствие грозного визита новых морских разбойников.

"Потемкин" подошел к Феодоссийскому порту в 7 часов утра и спустил катер с двумя матросами-депутатами. Депутаты, прибыв на пристань, объяснили цель своего прибытия и потребовали представителей города для переговоров. Городские представители съездили на броненосец и там от них была потребована немедленная доставка провизии, угля и пресной воды. На поставку припасов команда броненосца дала суточный срок и объявила, что если припасы доставлены не будут, то "Потемкин" подвергнет Феодоссию бомбардировке.

Городские представители изъявили согласие на поставку провианта, и город стал уже снабжать броненосец провизией, но по требованию местных военных властей поставка эта была прекращена. И тогда феодоссийцы, боясь бомбардировки, на другой же день с самого раннего утра стали выбираться вон из города.

Вагоны железной дороги брались с боя. За подводы платились бешеные деньги. Многие горожане бежали, попросту, пешком в окрестные горы и деревни. Наступила неслыханная, невероятная паника. Город наполнился войсками и был объявлен на военном положении.

В 9 часов утра в бухте появился катер с 12 матросами "Потемкина" под защитой миноносца № 267. Приблизившись к парусному судну-угольщику, матросы стали обрезать канаты, чтобы силой увести угольщика с собою. Но войсковые команды на берегу внезапно открыли огонь, и несколько человек на катере и на миноносце было убито.

Тогда наступила страшная минута, которую никто из жителей Феодоссии — очевидцев этого события, не забудет до конца своих дней. Катер и миноносец, расстрелянные пулями береговой команды, пристали к борту броненосца. Наступила мертвая, торжественная тишина, и в этой тишине на мачте броненосца грозно взвился боевой флаг.

Ы тот же момент на броненосце началось спешная уборка шлюпок и снастей.Броненосец готовился к стрельбе.Еще несколько мгновений, и люки на батареях открылись, и длинные дула орудий направились на город.

Казалось, что бомбардировка неминуема. Но по какому-то странному обстоятельству ее не последовало. В 2 часа дня "Потемкин" неожиданно запарил, снялся с якоря и ушел в море. Пожалела ли его команда мирных жителей Феодоссии, произошла ли разногласица в команде — покамест неизвестно. Во всяком случае беда прошла мимо Феодоссии, и ее жители снова стали съезжаться в свои гнезда.

Много страхов натерпелись в ожидании "корабля-скитальца": Новороссийск, Сухум, Батум, Туапсе и другие города и местечки. Но, к счастью для них, мятежный корабль уже не решился испытывать их храбрость, отказался от дальнейших грабительских поползновений и решил сдаться Румынии на тех самых условиях, на которых румыны принимали к себе инсургентов во время их первого визита в Констанцу.

25 июня "Потемкин" снова пришел вместе со "своим" миноносцем в этот порт. Матросы "Потемкина" передали румынским властям броненосец, а сами высадились на сушу и были отправлены в различные местности Румынии. Миноносец же отказался сдаться. Он заявил, что следовал за "Потемкиным", лишь подчиняясь силе, и что хочет вернуться на родину в ряды верных отчизне судов. И, действительно, в тот же день он ушел из Констанцы в Севастополь, и румынскими перебежчиками оказались лишь одни "потемкинцы".

Корреспонденты иностранных газет передают следующие подробности о сдаче "Потемкина":

"Потемкин" вошел в гавань с громким "ура". Румынские власти немедленно вступили в переговоры с русскими матросами. "Потемкину" было дано время до 6 часов пополудни для того, чтобы сдаться. Румынские власти требовали разоружения броненосца, экипажа и снятия замков с орудий. В 1 час пополудни депутация русских моряков прибыла на румынский крейсер и заявила, что экипаж решил сдать броненосец, если команде будет обеспечена свобода и будет дано обещание, что ее не выдадут русским властям. В переговорах принял участие и румынский министр-президент Кантакузен, который случайно находился в Констанце. В 2 часа дня состоялась передача броненосца румынским властям. На броненосце был поднят румынский флаг и румынские офицеры приняли весь судовой инвентарь. Во время переговоров многие из матросов "Потемкина" дезертировали.

После капитуляции "Потемкин" вошел в гавань.

Когда румынские власти приказали поднять на броненосце румынский флаг, русские матросы восстали против этого, прося оставить их национальный флаг и говоря, что им тяжело с ним расставаться. В конце-концов, их уверили, что на основании международного права иначе поступить нельзя.

Матросы отправились в Браилово, Калараш, Журжево, Зимницу, Калафат и Турн-Северин. Всем префектам было послано приказание нигде их не задерживать. В Петербург была тотчас же послана телеграмма с подробностями сдачи. Одновременно министр иностранных дел генерал Лаговари известил графа Ламздорфа, что броненосец находится в распоряжении русского правительства.

Почти следом за "Потемкиным" в Констанцу 26 июня прибыла русская черноморская эскадра, которая тщетно пыталась перед тем изловить мятежный корабль и принудить его к покорности. Как известно, это не удалось ни посланному с этой целью миноносцу "Стремительный", ни целому отряду Кригера и Вишневецкого.

Немедленно по прибытии эскадры в румынский порт командующий румынским флотом, командир Козлинский, посетил русского контр-адмирала и объявил ему, что "Потемкин" сдался, и румынские власти вступили на судно и для охраны его поставили на нем караул под румынским флагом. Командир добавил, что румынский король приказал передать броненосец Государю Императору.

После этого состоялась официальная передача "Потемкина" русской эскадре.

Румынская команда и флаг были заменены русскими. Но броненосец оказался в неисправном виде и не мог самостоятельно идти: у него было много воды в машинном отделении и были попорчены машины.

Поэтому "Потемкин" был взят на буксир броненосцем "Синоп", на котором развевался адмиральский флаг.

29 июня взбунтовавшийся и очищенный от бунтовщиков броненосец был, наконец, приведен в Севастополь — и беспримерная в истории нашего флота трагедия, таким образом, закончилась.

Сильнейший, быстроходнейший и новейший из черноморских броненосцев сохранен для нашего флота, но бунтовщики-матросы навсегда погибли для родины. Через 10 лет изменники — "потемкинцы" натурализуются в Румынии и станут румынскими подданными. Небольшая честь для приютившей их страны!

Публикация в журнале "Нива", № 28, 16 июля 1905 г.