Борьба с чумной заразой в Одессе

Вид Привозной площади до ее уничтожения. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Уничтожение первого корпуса Привозной площади, на которой обнаружены чумные крысы. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Уничтожение третьего корпуса Привозной площади. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Сжигание домашнего имущества из чумных квартир. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Одесский градоначальник гр. П.П. Шувалов и санитарный отряд во главе с проф. Н.Ф. Гамалея, главным организатором крысоистребления. На первом плане, слева и справа — отряд крысоловов. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Одесский градоначальник гр. П.П. Шувалов и постоянный эпидемиологический отряд. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Одесский градоначальник гр. П.П. Шувалов среди бездомных обитателей Одесского порта в день открытия бесплатного дневного приюта для рабочих. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Бесплатный дневной приют для рабочих одесского порта, учрежденный по инициативе одесского градоначальника гр. П.П. Шувалова. Фото И.М. Шнейдера в журнале «Нива» от 2 ноября 1902 г.

Страшный бич человечества — чума, производившая в былые времена в европейских государствах ужасные опустошения, нынче почти совсем покинула наш материк и гнездится лишь в Азии. Но время от времени она делает оттуда набеги на Европу, и хотя и не так, как прежде, но все-таки вырывает немало жертв у населения тех мест, где она объявляется. Современное состояние медицины и санитарии больших европейских городов, к счастью, не дает хода ужасной азиатской гостье и заставляет ее ограничиваться лишь одиночными случаями смерти. Но, тем не менее, Европе постоянно приходится быть на стороже и неутомимо заботиться о благосостоянии своих приморских городов: иначе при малейшем недосмотре и упущении жестокая гостья не постесняется проявить свою обычную стихийную мощь.

В нынешнем году ее мрачное посещение пришлось изведать Одессе. 9-го июня в одесской городской больнице был констатирован первый случай подозрительного по чуме заболевания. Это обстоятельство послужило сигналом к крупной общественной тревоге, и надо отдать справедливость нашей «южной красавице»: она необычайно энергично принялась за борьбу с чумной заразой. Благодаря неутомимой деятельности одесского градоначальника, графа П.П. Шувалова и его сотрудников, Одесса уподобилась мифическому Геркулесу, в очень скорое время очистив свои авгиевы конюшни от чумных болезнетворных начал. Эпидемия, грозившая было вспыхнуть серьезным образом, была подавлена в самом начале и унесла в могилу лишь весьма небольшое число жертв. С момента обнаружения первого подозрительного больного и вплоть до 13-го октября заболело 47 человек, а умерло из них лишь 15.

Но прежде, чем описывать все те мероприятия, которые были предприняты в Одессе для борьбы с чумой, мы позволим себе напомнить нашим читателям, каким путем она распространяется.

Чумные бактерии, передаваясь чрез простое прикосновение, чаще всего поступают в организм человека чрез пищевой канал, а также и чрез наружные покровы тела, особенно при поранениях. Очень деятельными агентами и проводниками чумы являются, как это теперь уже несомненно доказано, крысы. Эти пронырливые подпольные враги человечества чрезвычайно подвержены чумной заразе. Они болеют чумою совершенно так же, как и люди, с такими же бубонами и нарывами, и, гнездясь в людских жилищах, они упорно поддерживают и переносят из дома в дом болезнетворные бактерии. Бактерии эти, к слову сказать, очень живучи: находясь в земле, в грязи, во всяком навозе и гнили, он сохраняют свою жизнеспособность в течение очень долгого времени. За последнее время д-р Йерсен открыл противочумную сыворотку, и таким образом, ныне найдено могучее предохранительное средство от чумы.

Вот, эти сведения о чуме отчасти и послужили одесситам основаниями для борьбы с чумной заразой. На этих основаниях была создана в Одесcе стройная система противочумной борьбы, — система, слагавшаяся из строгой изоляции больных, дезинфекций жилищ и иных мест и выдворения жильцов из сомнительных домов в особые, специально нанятые квартиры. В эту систему противочумной борьбы вошла также любопытная борьба с одесскими крысами, устройство бань для черного народа и обезвреживание съестных припасов. Энергия и предусмотрительность сделали то, что огромный приморский город, представлявший со своими рынками, портовыми строениями и скученным населением благодарнейшую почву для чумы, оказался для нее весьма негостеприимным хозяином!

Тотчас по констатировании первого случая подозрительного заболевания, было созвано, под председательством и. д. одесского градоначальника, В.П. Старкова, особое совещание (сам П.П. Шувалов в то время еще находился в отпуску). В этом совещании были определены и приняты первые меры касательно изоляции, дезинфекции и усиления медицинского санитарного надзора в городе. Одесса была разделена на 8 санитарных участков (позднее число их возросло до 68!). 12-го июля, когда были обнаружены уже 5 случаев заболевания, была образована особая санитарно-исполнительная комиссия, и с этого времени борьба с чумою пошла еще быстрее; она достигла своего апогея в сентябре, когда вернулся из отпуска и вступил в исполнение своих обязанностей граф П.П. Шувалов.

Для «подозрительных по чуме» был отведен так называемый «дифтеритный барак имени гр. М.М. Толстого» — лучшее по своему устройству и совершенно изолированное здание городской больницы. Немедленно был приглашен в него совершенно особый врачебный персонал и всем лицам этого персонала были сделаны предохранительные прививки Йерсеновской противочумной сыворотки. Больных препровождали в «толстовский» барак с особыми церемониями: служители и сестры милосердия, сопровождавшие их туда, каждый раз проделывали обряд строжайшей и мелочной дезинфекции своего платья и пр. Вещи больных сжигались, а извозчик, его лошадь и дрожки, на которых везли заболевшего, — все это немедленно подвергалось генеральному обеззараживание.

На дезинфекцию было, вообще, обращено особое внимание. Дезинфицировались не только люди и вещи, входившие в тесное общение с больными, дезинфицировался весь город. Одесса подверглась такой основательной чистке и перетряске, какой она, наверное, еще не видывала за все время своего существования и даже в тяжелую годину 1837 г., когда ее также, как и нынче, посетила чумная беда.

Наиболее ретивую чистку испытала на себе так называемая «Привозная площадь». Здесь именно обнаружились первые заболевания, и все заболевшие, так или иначе, имели какое-нибудь отношение к ней: это были покупатели, продавцы или мелочные разносчики с этой площади, бойко торговавшей всякими съестными припасами.

Здесь, на окраине города, помещался огромный базар, в высшей степени грязно содержавшийся и уже давно мозоливший одесситам глаза своим неблагоустроенным видом и своей исторической гнилью и грязью. Патриархальные порядки, царившие здесь, допустили существование сгнивших, промозглых лавчонок и лотков, пропитавшихся многолетними наслоениями грязи.

Деревянный пол рынка был весь изгрызан крысами, устроившими себе целый лабиринт ходов и выходов под мостовой.

Поэтому, главное внимание борцов с заразой было обращено сюда. После колоссальных трудов по очистке и дезинфекции, после того, как всю площадь залили карболовой кислотой и известковым молоком, было решено попросту сжечь некоторые, наиболее грязные лавчонки и лотки. И вот, по совещании с их владельцами, эти лавчонки были оценены; за их уничтожение было выдано вознаграждение, и на Привозной площади затем начались оригинальные пожары: «жгли чуму!» Огонь очищал все антисанитарные грехи этой площади, навеки истребляя опасную, грязнейшую гниль. Весь первый и весь третий корпусы площади испытали эту участь. Торговцы были временно удалены со своими товарами в другое место — на Куликово поле.

Затем стали выясняться и другие очаги заразы: их было всего четыре, и они находились в районе Серединской площади и улиц: Малороссийской, Б. Арнаутской, Болгарской и Мещанской. Заболевания расходились из них по радиусам, и все эти очаги имели тесную связь между собою по задним дворам. Как выяснилось потом, их соединяли, главным образом, крысиные норы.

Дезинфекция направилась с Привозной площади сюда. Квартиры и дома, в которых находились заболевшие, подвергались трем стадиям обеззараживания: предварительно все помещение окуривалось серой, затем ставился формалиновый аппарат, и, наконец, производилось мытье стен, потолков и полов раствором сулемы, а мягкая рухлядь и платье отправлялись в паровую дезинфекционную камеру. Разная, не имеющая цены, ветошь сжигалась под наблюдением пожарной команды. Чистке подвергались также подвалы, сараи, конюшни, все вообще службы.

По поручению гр. П.П. Шувалова было организовано из врачей, санитаров и студентов-медиков 12 отрядов дезинфекторов, по 15 человек в каждом отряде. Когда потом было решено осматривать и дезинфицировать не только «роковые» дома и квартиры, но и соседние жилища и все вообще дома в подозрительных районах, эти самоотверженные дезинфекторы, работая по 18 часов в день, успели в течение 2-х недель осмотреть и подвергнуть обеззараживанию, кроме указанных площадей и улиц, еще Картамышевскую, Институтскую, Градоначальническую и некоторые другие улицы и в числе их так называемый «Городок Болгарова», битком набитый черным народом. К 11-му октября было дезинфицировано 54.734 различных помещений.

После дезинфекции и чистки домовладельцам предлагалось произвести тщательный ремонт очищенных квартир, т. е. перестлать полы, привести в благоустройство подвалы, подбелить, покрасить и пр. Некоторые несостоятельные домохозяева были бы разорены такими переделками, но к ним на помощь пришли богатые жертвователи: в непродолжительное время было собрано около 32.000 р. пожертвованных денег, назначенных на поддержку бедных домовладельцев и, вообще, на помощь всем, кто пострадал от дезинфекции.

Неприятною стороною дезинфекции для здоровых жильцов дезинфицируемых помещений послужило еще и то обстоятельство, что жителям пришлось немедленно выбираться из домов на время обеззараживания. В некоторых случаях дезинфекторы с ними обходились милостиво, приглашая их удалиться из квартир, всего лишь на 7 часов, но, при более серьезных обстоятельствах, жильцам приходилось надолго выезжать со своих насиженных мест. Для таких бездомовников было нанято в городском предместье, слободе Романовке, целых шесть «эвакуационных» домов, куда и поместили всех изгнанных (к 13-му октября их набралось 509 человек). Изгнанных предварительно мыли в бане, а платье и белье отсылали в городскую прачечную и дезинфицировали в паровой камере.

«Лишенные отечества» изгнанники помещались в эвакуационных квартирах на больничный манер, по коечной системе. Чтобы им не было очень скучно, в квартиры доставлялись, по распоряжению градоначальника, газеты и журналы. Для лиц состоятельных был предназначен в числе упомянутых 6 домов особый, более комфортабельный приют.

Эвакуационный период тянулся, обычно, ровно неделю. Позднее, впрочем, нашли возможным несколько сократить его.

Вслед за отрядами дезинфекторов, обыкновенно, шел «отряд крысоистребителей». Они тщательно выслеживали все крысиные норы и ходы под полами, законопачивали их и заливали известью. Отряд крысоистребителей возник по инициативе гр. П.П. Шувалова, при содействии д-ра Н.Ф. Гамалея, пригласившего в отряд 40 врачей, 100 студентов и множество простого люда.

Мы уже говорили о том, какую серьезную роль в деле распространения заразы играют крысы. На этих вредных грызунов в Одессе было немедленно обращено самое серьезное внимание, и крысоистребление занимает собою видную и интересную страницу в истории одесской противочумной войны.

Ни в одном городе Российской Империи еще не приходило такой беды на крыс, как нынче в Одессе: умирая от чумы, они были обречены умирать еще и от людской ненависти! Первая катастрофа постигла крыс уже при очищении Привозной площади. Когда стали ломать старые лавки и балаганы, из них выбежала необъятная стая крыс. Большинство их успело скрыться, но все-таки около 800 штук были при сей верной оказии уничтожены. Затем все одесские обыватели получили приглашение бороться с хищниками всеми силами; на первых порах рекомендовалось употреблять в дело ловушки и силки, и бедные квартирохозяева получали таковые от города даром. А позднее городская бактериологическая станция стала изготовлять разводки крысиного тифа, и горожанам было предписано запасаться этим средством и отравлять им (при помощи кусочков белого хлеба) своих длиннохвостых врагов. Бутылка разводки тифа в 0,5 литра продавалась по 60 коп. Бедное население получало разводки бесплатно. Трупы погибших крыс доставлялись для уничтожения в определенные места: в 7 пунктах города были поставлены особые печи, и в них сжигались все издохшие от тифа грызуны. За все описываемое время городская бактериологическая станция приготовила и выпустила в продажу 30.000 бутылок крысиного тифа.

Крыс погибло громадное количество. С 17-го июля по 28-е сентября на бактериологическую станцию было доставлено 3.872 крысы, и в числе их было найдено 8 крыс, действительно чумных — с бубонами, так что борьба с крысами сразу получила серьезнейшее оправдание и ясно доказанное основание. Крысоистребителям затем удалось проследить, каким путем шла по крысиным норам зараза от одного дома в другой. Грызуны были, что называется, уличены на месте!

Одною из крупных «противокрысиных мер» явилось предложение градоначальника всем домохозяевам осмотреть подпольные помещения и немедленно устранить все ветхие и изъеденные крысами деревянные полы, вымазав новые полы снизу дегтем и засыпав подвал известью. Борьба с крысами шла также и на пароходах, приходящих в Одессу. Крыс отравляли в трюмах серным дымом, и было установлено строгое наблюдение, чтобы с парохода они не перебирались ночью на берег. Бывали случаи, когда ловкие животные переходили на пристань по канатам.

К числу противочумных мер, принятых в Одессе, можно отнести также заботы о бесплатном мытье бедного населения в банях. Чистота тела — одно из серьезных средств самозащиты против заболевания чумою, бактерии которой, как мы уже говорили, легко проникают в организм чрез наружные покровы тела. Для мытья было заарендовано несколько бань, и в первые шесть дней успело вымыться 10.000 человек одесской босяцкой команды, не мывшейся, может быть, со дня своего рождения.

Наконец, все описанные нами мероприятия закончились открытием дневного приюта для чернорабочих одесского порта. Этот приют возник всецело благодаря изумительной энергии и личной инициативе графа П.П. Шувалова. Масса беспризорных босяков нашла теперь чистое, сухое и теплое место и возможность сытнее и гигиеничнее поесть, и у чумной заразы вырван наиболее благодарный материал.

Поучительная история нынешней противочумной борьбы в Одессе ясно показывает нам, что при доброй воле, зоркой предусмотрительности и при наличности энергичных и трудолюбивых людей страшная азиатская болезнь легко может быть побеждена и изгнана из европейской территории.

Журнал «Нива»,
№ 44, 2 ноября 1902 года.