|
 На главную страницу сайта |
Сотрудники Дома-музея Николая Рериха даже не ожидали, что на просмотр документального фильма "Бабель, ты должен все знать" (Cinema Invisible, 2005) соберется столько публики. Зал оказался переполненным, но жара и теснота не смогли напугать интеллигентных одесситов, для которых любое событие, так или иначе связанное с Исааком Бабелем, является Событием с большой буквы.
К сожалению, ряды зрителей стали таять непосредственно во время просмотра. У автора этих строк вообще сложилось впечатление, что это было некое пособие, наглядно иллюстрирующее, как именно НЕ НАДО снимать документальные фильмы вообще, и фильмы о Бабеле - в частности. А ведь ожидался совершенно иной результат. Съемочная группа из Амстердама работала в нашем городе три года назад, и одесским участникам съемок казалось, что получится фильм значительный, познавательный, раскрывающий личность Бабеля, давшего Одессе то самое "яркое, собственноручно сделанное слово", которое Одесса, в свою очередь, должна была дать (и дала) русской культуре. Сценарист и режиссер Рольф Ортел, оператор Петер Брюхман, консультант Юрий Фоогд работали с весьма уважаемыми и просвещенными одесситами, дававшими в кадре интервью о творчестве и личности Бабеля. Что же мы увидели на экране?
Череду весьма условно связанных между собой эпизодов, смонтированных "встык". Складывается впечатление, что съемочная группа так и не узнала львиной доли бабелевских текстов, посвященных Одессе. Во всяком случае, эти тексты занимали ее меньше всего (очень забавно выглядело заснятое движение трамвая по Французскому бульвару на фоне закадрового голоса, цитировавшего бабелевские строки, посвященные... Пушкинской).
Зато всячески педалировались мотивы сталинизма, обильно иллюстрированные кинохроникой с участием самого генералиссимуса. Демонстрировались и хроникальные эпизоды, связанные с деятельностью Первой конной. Но это бы еще полбеды. Вместе с авторами фильма зрители оказывались почему-то на современном Привозе, на клубничных грядках (?), в музейных залах. Какая-то девочка невыносимо долго читала отрывок из "Конармии" с ужасающими ошибками в ударениях и без малейшего выражения. Девочку не научили читать художественные тексты, вины ее в этом нет, но почему мы должны были ее слушать?
Замечательный краевед Александр Розенбойм показал место, где находился дом, в котором родился Бабель, упомянул о его бабушке, державшей торговлю овсом для биндюжников. Вы думаете, авторы фильма увидели какую-то связь детских впечатлений маленького Исаака с образом Менделя Крика и его сыновей? Имена этих персонажей так ни разу и не прозвучали.
Интервью с коллекционером Михаилом Пойзнером могло бы стать одним из наиболее ценных эпизодов, если бы не причудливый монтажный трюк, вызвавший в зале неловкий смех. Дело в том, что после реплики Пойзнера о том, что в Одессе всегда имелись физически крепкие, способные постоять за себя евреи, возник долгий план... портрета Максима Горького. Очевидно, он видится авторам именно таким одесским евреем, вполне способным "дать кому-нибудь по морде".
Некоторые одесситы, выступавшие перед камерой, выглядели явно неподготовленными к беседе, злоупотребляя выражениями "мне это неизвестно", "на мой взгляд", "я полагаю, происходило то-то, а не это", "думается", "кажется", и так далее, и тому подобное. Но ведь документальный фильм как жанр предполагает наличие сколько-нибудь достоверной информации, а догадкам и предположениям отводится весьма сопутствующая роль! В фильме Рольфа Ортела как раз наоборот.
Возможно, следовало бы расспросить о спорных моментах бабелевской биографии вдову писателя Антонину Пирожкову. Как бы не так! Ей было отведено скромное место. Мы увидели эту женщину потрясающе интересной судьбы с дневником мужа в руках, но что именно написано в этом дневнике, - нам даже не намекнули.
Едем дальше. Именно едем, потому что значительную часть планов составляют степи, увиденные из окна автомобиля. И внезапно мы оказываемся в Москве перед зданиями, в которых Бабель бывал. Закадровый голос сообщает нам, что эти здания... действительно существуют. Вслед за этим - тот же автомобиль, тот же унылый вид за окном. Может быть, следовало не на пороге исторического здания постоять, дабы удостовериться в его существовании, а как минимум, "взойти в помещение", как советовал Беня Крик своему непутевому папаше?
Как рассказали собравшимся, импульсом для создания фильма "Бабель, ты должен все знать" стало издание в Париже киносценария "Старая площадь, 4". Этот сценарий Исаак Эммануилович написал в 1939 году всего за двадцать дней, с непривычной для него легкостью. Дело было за несколько месяцев до его ареста. С экрана не прозвучала информация о том, что это произведение - у Бабеля отнюдь не лучшее, оно создавалось в период глубочайшего творческого кризиса.
Драматизм положения художника в тоталитарном обществе, и Бабеля в эпоху сталинизма в частности, - интереснейшая, но до сих пор не раскрытая до конца тема. Создатели фильма нисколько и не пытаются восполнить этот пробел. Они уступают место одесскому режиссеру Юрию Садомскому, который с помощью актеров Геннадия Скарги, Николая Завгороднего и Евгения Гиммельфарба пытается воссоздать два эпизода из "Старой площади, 4". Реплики героев о проблемах руководства Дирижаблестроем весьма мало приближают нас к пониманию сути, так и хочется воскликнуть, перефразировав все того же Бабеля: "В чем суть, месье Ортел и месье Садомский?".
Самое печальное в фильме - интервью дочери писателя Натальи Бабель-Браун. Вот как она далека от понимания родного отца, так же далеки оказались и сами интервьюеры. Оказывается, Бабель просто-таки должен был эмигрировать из Советской России во Францию или Бельгию, а раз он этого не сделал, то, вероятно, был плохим человеком и семьянином. Подобный подход к теме сам Бабель наверняка бы назвал мещанским (а мог бы выразиться и покруче).
Писателя и выпускали-то за границу под поручительство Горького, а в случае чего последствия могли оказаться довольно-таки предсказуемыми... Более чем странная кончина Горького и трагическая гибель Бабеля, по условию, заслуживают уважительного отношения и разговора не праздного, подкрепленного историческими материалами. А раз это по каким-либо причинам не входило в планы авторов "документального" фильма или не вписывалось в их "творческую" концепцию, городить огород явно не стоило. Ведь зритель может извлечь из подобных "кинопроизведений" только косное, превратное представление о Бабеле.
Во времена сталинизма фильм "Бабель, ты должен все знать" назвали бы вредительским. И это тот самый случай, когда подобное определение срабатывает на все сто процентов. Наша беда в том, что создание достойного фильма об Исааке Эммануиловиче сегодня требует привлечения очень больших средств, ярких творческих сил, покровительства влиятельных лиц, способных организовать группе допуск к документам, находящимся на специальном хранении.
Особенно я бы не рекомендовала показывать фильм Рольфа Ортела потенциальным жертвователям на памятник Исааку Бабелю - какой это будет иметь вид?
Мария ГУДЫМА.
